Infernal. Алексей Вилков

на энтузиазме, ради научно-просветительского прогресса, и, как мне хотелось верить, из-за глубокого уважения ко мне (всё-таки за пять лет мы сдружились и притёрлись друг к другу). Денег ботаники не просили – не знали, что это такое. Даже свои стипендии и президентские гранды они снимали только тогда, когда их матери или бабушки просили добавить на новую мебель или когда ломался их персональный компьютер. Они даже питались радиосхемами, передвигаясь по коридорам, как прямое наследие Бухенвальда. Но светила науки были на удивление добрые ребята в самом что ни на есть прямом смысле этого слова, за что я их сердечно благодарю, особенно за в срок подготовленный диплом. Для них это пара пустяков, а для меня билет в жизнь с законченным высшим образованием. Спасибо, Юрик (Диоптрий) и Глеб (Лысый катод)! Век не забуду.

      В конце девяностых с трудоустройством возникали проблемы. В большом шоу-бизнесе я был никому не нужен – таких разгильдяев, как я, повсюду пруд пруди. Хотелось что-то эксклюзивное и ценное. Суровая реальность бренькала по мозгам и заставляла устраиваться не по специальности и не по призванию. У папы тогда кипели проблемы. Вновь он только поднимался на ноги после дефолта и не горел желанием оказывать посильную спонсорскую помощь, называл меня шалопаем и почти проклял за то, что сынок не пошёл по его стопам. Вскоре одумался, обратил внимание на себя и заметил бесперспективность нашей науки, когда лучшие технари прозябают в ремонтных цехах по сбору подержанных мониторов и переделке ворованных телефонов стандарта GSM. И я не миновал участи побатрачить во благо высшего разума, собирая компьютеры в мелкой фирме, затем прошёл через салоны связи и сервисные центры крупных брендов электроники. В один момент плюнул, выбросил из окна все жестянки и подался в свободное плавание. Подрабатывал в клубах, вспомнил старые связи, поучаствовал в ряде постановок нескольких шоу-программ и закрутился в любимом бизнесе, где весьма преуспел, и даже полностью отказался от папиных ассигнаций, став полноценным независимым человеком.

      Дальше всё покатилось как по накатанной колее, со взлётами и падениями, но с неминуемым развитием и удовлетворением. Появлялись лишние деньги. Я позволял себе многое. Временами устраивал личную жизнь, но беззаветно не влюблялся. Помнил прошлые уроки и не собирался повторять ошибок молодости. Так я рос, развивался и набирался мудрости. Моё положение росло, а вместе с ним рос и я, не заметив, как перешагнул тридцатилетний рубеж. Ещё пару лет, и я приближусь к возрасту Христа. Мистический возраст. Многие не доживают и не перешагивают этот барьер. Суждено ли мне перепрыгнуть данную планку? Возможно, суждено, а возможно, и нет – я не заморачиваюсь.

      Впервые за несколько лет в моей жизни появилась любовь. Имя ей – Лиза. С ней я не думаю о возрасте, а просто живу, растворяясь в пространстве и времени. Вместе с Лизой…

      Пробегая по страницам своей биографии, я параллельно собирался на деловую стрелку с Моховским. Термометры