Машина желаний (сценарий). Вариант 2. Аркадий и Борис Стругацкие

произносит Писатель. – Я думал, это за мной.

      – За вами, за вами, – говорит проводник. – Садитесь сзади.

      – А, вы здесь… прелестно. А кто же этот тип? По-моему, он в очках…

      – Быстро!

      Машина резко берет с места.

      Писатель заваливается на заднее сиденье.

      – Надо вам сказать, – говорит он, чуть запинаясь, – я испытал некоторый шок: откуда очки? Почему на моем проводнике очки?..

      Ученый поджимает губы.

      – Очки – это, как ни крути, признак интеллигентности! – объявляет Писатель.

      Проводник произносит через плечо:

      – Напился?

      – Я? В каком смысле?.. Ни в коем случае. Я не напился. Я выпил. Направляясь на рыбную ловлю. Ведь мы направляемся на рыбную ловлю. А?

      Застава

      Машина останавливается на проселке. Вокруг смутно виднеются мокрые кусты. Проводник бесшумно выходит из машины и идет туда, где в конце проселка влажно поблескивает асфальт ученный тоже выходит, догоняет его и идет рядом.

      – Зачем вы взяли этого интеллектуала? – говорит он.

      – Ничего, – отзывается проводник. – Он протрезвеет. Я вам обещаю. – И, помолчав, добавляет: – А потом, его деньги ведь ничуть не хуже ваших…

      Ученый быстро взглядывает на него, но не говорит больше ни слова. Они останавливаются на перекрестке и из-за кустов смотрят на заставу в сотне метрах впереди по шоссе. В маленьком домике горит одинокое окошко. Рядом в мертвом свете мощного прожектора чернеют два мотоцикла с колясками и бронированная патрульная машина. Вправо и влево от шоссе уходят через холмы стены с колючей проволокой и вышками, оснащенными пулеметами. Ворота в Зону распахнуты настежь.

      – Патруль, – говорит проводник.

      – Они все спят, – шепчет ученый. – Разогнаться как следует и проскочить на полной скорости… Они и мигнуть не успеют.

      – Стратег, – говорит проводник. – Быстрота и натиск…

      Он смотрит вниз, на здание заставы, на которое медленно наползает серый клочковатый туман. Через несколько минут он проглатывает и здание заставы, и ворота, и стену. В серой мути, как утонувший фонарь, маячит тусклое пятно света.

      – Вот так-то лучше, – говорит проводник.

      Они быстро возвращаются к машине.

      Писатель, заснувший на заднем сиденье, вскидывается.

      – А? – зычно произносит он. – Приехали?

      Проводник поворачивается и, взяв его пятерней за физиономию, с силой отталкивает назад. Писатель ошеломленно таращит глаза, затем говорит шепотом:

      – Понял… понял… молчу…

      Машина трогается, на малых оборотах выползает на шоссе, сворачивает и тихо, в полном соответствии со знаками, ограничивающими скорость, светящимися на обочине, катится мимо заставы. Когда она входит в луч прожектора, клубящийся в тумане, на черном мокром кузове ее видны надписи на трех языках: «ООН. Институт внеземных культур».

      Неожиданно сзади раздается пулеметная очередь. В тумане вспыхивает фиолетовый