Корабли с Востока. Наталья Резанова

следующие письма идут легко и весело. Те, кто прочтут их, поймут: отправитель пребывает в прекрасном настроении и очень уверен в себе. Тоже хорошо.

      Еще не все приглашения отправлены, как начинают приходить ответы. На это отчасти и расчет. Те, кто уже получил, передадут соседям, начнут советоваться с союзниками, запугивать оппонентов. Слухи, страхи, палка в муравейнике. Так себя запугают и запутают, как тебе и нарочно не устроить.

      В письмах – соглашаются, отговариваются, спрашивают о сроках, тянут время, прощупывают почву… Желтый прямоугольник из храма Санбонги раскрывается почти сам, от первого касания. И не содержит никаких секретов.

      Просто госпожа Кодай-ин, скромная монахиня, до которой никому не должно быть никакого дела, просит – когда у такого занятого человека найдется свободное время – посетить ее в ее вдовьем убежище и присоединиться к ней в ее молитвах за благополучие страны и процветание дома Тоётоми.

      Двое ее племянников воюют за Восток. Двое за Запад. Ее приемный сын, будь он проклят и будь проклят тот час, когда регент заставил дядю усыновить эту тварь, позор фамилии Кобаякава… Ее приемный сын посещал скромную монахиню перед самым сражением. Госпожа Кодай-ин что-то знает – иначе бы не звала. И то, что она знает, может оказаться полезным. Может быть, кто-то с той стороны уже сделал первый ход.

      Надо идти. Тем более что это тоже способ тянуть время.

      Дождь прекратился, хотя бы на время. Можно ехать верхом, не опасаясь промокнуть. Негоже главнокомандующему передвигаться в паланкине, как беременной женщине. Даже если ехать надо по столичным улицам, а главнокомандующий – усталый немолодой человек. А сырость, из-за которой ломота в теле усиливается, – в седле ее даже легче перетерпеть.

      Разговор с Ёдо-доно состоялся утром, сейчас лишь вечер, но уже темнеет. Что поделать – осень, дни становятся короче, таков порядок, установленный небом, и он непреложен, в отличие от порядков, установленных людьми. С последними можно поспорить. И многие пытаются.

      Она боится – мысли Мори возвращаются к вдове регента. Она, безусловно, боится. До недавнего времени, чья бы сторона ни взяла верх, ей ничего не угрожало. Не только из-за племянников. Госпожу Кита-но-Мандокоро связывала давняя дружба с Токугавой Иэясу. Теперь же равновесие нарушено, и об уважении, которые воюющие стороны питают к вдове Хидэёси, могут забыть. А ведь есть еще Ёдо, не к ночи будь помянута. Но все это, вместе взятое, не заставило бы госпожу вдову испугаться. Что-то случилось… что-то важное, и потому Мори поспешает по дороге к храму.

      Монахиня Кодай-ин, госпожа Кита-но-Мандокоро, которую еще помнят под именем О-Нэ, дожидается князя Мори Тэрумото в своих покоях при храме. Она тоже устала, эта немолодая уже женщина, которой регент был обязан немалой долей своих успехов. Красавицей, подобной Ёдо, О-Нэ не была даже в юности. Миловидна и привлекательна – это да, это было. Сейчас от этой миловидности не осталось и следа. А ведь она не так стара, Мори знает немало женщин в ее возрасте – не только