Ремейк (сборник). Валерий Рыжков

новую прическу. Все ясно, что кто-то просто меняет стиль жизни. И вопрос один – принимается это или нет.

      – Скажи что-нибудь хорошее.

      Я в паузе. В голове только одна мысль, но говорю нечто обратное.

      – Давай почтим этот вопрос минутой молчания.

      – Что ты делаешь сегодня?

      – Ничего, мое тело отдыхает.

      – Я была у доктора и пожаловалась на свою грацию, а он мне на ухо шепчет, что у меня остеохондроз.

      – По части грации я могу сказать, что у тебя вышла по жизни неплохая трапеция.

      – Хватит меня копытами топтать. Сегодня у жирафихи родился жираф и он уже большой.

      – Сядь прямо или встань прямо.

      – Что я палка?

      – Нет это такая поза.

      Будто мир перевернулся. Она инициативнее меня. Она вызванивает меня. Встречает и уходит. Где мое мужское я, оно растворено в ее женской агрессии. И она первая от меня и ушла.

      «Теперь не давай собой манипулировать. Скрутись в кусок полотенца, выжми все остатки своего безволия», – твержу я себе.

      На что следует обратить в семейной жизни, это я говорю из опыта последних лет. Часто ли вас отправляют в магазин в выходной день, прихорашивается ли она в будний день.

      Случайно ли она носит с собой дамский набор: косметичку, помаду, расческу, фен, полотенце и салфетки.

21

      В пансионате люди испорчены счастьем. У ней в жесте, в мимике выражалась только ревность. Диалога не было. Только ее гнев. Но только тут я научился владеть собой, справляться со своим одиночеством в этой пустой праздности. Что значительно сложнее при житейских неприятностях.

      Тут кто-то влюблялся, кто-то прощался. Череда влюбленных проходила под строгим медицинским контролем и данными электрокардиограммы. Вот такой был замечательный санаторий. Каждое утро – утро с физзарядки и душа.

      Над лесом клубится августовский легкий пар.

      Позади бессонница. И ночные комары. И вот солнечное утро. Это и жизнь и любовь. Короткая утренняя молитва. Потом путь к пирсу. Черная речка несет темные воды, переливаясь на середине всплесками. Тишина. Одинокий хруст под ногами ветки и хлопки крыльев ожиревших пансионных уток. Две драчливые вороны сцепились. Тощая и крикливая. Не обращая ни на кого внимания.

      Порыв ветра и туча накрывает солнце. И дождь. Мельчит. Неуспевших спрятаться под кронами дерева обливает ведром воды. Это постоянно августовское летне-осеннее состояние погоды над Черной речкой в семидесяти километрах от Петербурга.

      В кафе. Она входит. Спортивна и стройна. Заказывает чашку кофе и мороженое. Садится напротив меня за столик. Она смотрит на меня и ждет мою первую фразу.

      – Ты мой каприз!

      – Ты мое искушение. Для меня это опасно.

      – Ты все равно войдешь в эту темную комнату, после того как часы пробьют двенадцать.

      Она молчит. Я продолжаю.

      – Я каждый вечер вычеркиваю тебя из своей жизни. И вновь повторяется одно и то же. Ты рядом, и все плохое исчезает. Но в то же время ты разрушаешь меня. Я счастлив любовью, спокойствием. Теперь я боюсь потеряться.

      Она