Только тёмные сердца. Тея Лав

в котором мы записываемся, это одна из старых звукозаписывающих студий моего отца. На самом деле я был удивлен, когда он предложил ее, узнав, что я с друзьями записываюсь.

      Мы с парнями не мечтаем о славе, выступать перед толпами людей, иметь звезду на Голливудской аллее или о подобной чуши. Мы просто занимаемся тем, что нравится. Арчи заливает треки на сайты, их используют где-то в клубах, на самом деле я даже не интересовался особо. Мне нравится создавать, и я это делаю.

      – Так все парни, я погнал. – Холл поднимается с крутящегося кресла и стряхивает с себя крошки ход-дога.

      Я сижу за микшерным пультом и не обращаю внимания на возникшую вокруг суматоху.

      – Мы собирались поесть где-нибудь, – подает голос Сэд. – Ты разве не с нами?

      – Не. – Холл чешет белобрысую макушку. – Нужно решить кое-что.

      – Кое-что это что? – не унимается Сэд.

      – Кое-что это кое-что, отвали, – огрызается Холл.

      Бекс, Арчи и Колин, – парень, который помогает нам с записями, – начинают громко ржать. Кажется, я один ничего не понимаю.

      – Я тоже хочу повеселиться, – заявляю я, оторвавшись от работы. – Что смешного?

      Бекс подмигивая Холлу, объясняет мне:

      – У нашего скромника появилась наконец-то настоящая девушка.

      – Во-первых, постоянная, – поправляет его Сэд. – А во-вторых, не девушка, а женщина.

      Холл чуть ли не рычит и хватает свою кожаную куртку с кресла.

      – Отвалите.

      – В чем проблема? – недоумеваю я. – Ну встречаешься ты с женщиной, что тут такого?

      Холл бросает на меня быстрый взгляд, а Бекс прочищает горло.

      – Майки, ты где витаешь в последнее время?

      – Да объясните!

      – Я встречаюсь с замужней женщиной! – резко вставляет Холл. – Ей тридцать восемь, у нее есть сын школьник и идиот-муж, который живет на своей работе. Довольны?

      Вот это уже другой разговор. Ничего себе новости. Я даже присвистнул.

      – Все так серьезно? – спрашиваю я после некоторой паузы.

      Холл, едва сдерживаясь, игнорирует смешки парней. Он смотрит мне прямо в глаза и едва заметно кивает. Я скалюсь и подмигиваю другу. Он показывает мне средний палец и выходит из аппаратной.

      – Все, давайте тоже сваливать, – говорит Арчи, крутя на пальцах связку ключей.

      Мы все начинаем собираться, и тут на меня резко находит озарение. Твою мать. Сегодня четверг.

      Мой стон не остается незамеченным.

      – В чем дело, бро? – Сэд тычет в меня кулаком под ребра.

      Я заламываю ему руку, и мы со смехом вываливаемся на сверкающую сумеречными огнями улицу. На улицах ЛА мы местные пираты, охотящиеся на девочек с силиконовыми губами и грудью. Я обожаю даже запах, которым пропитаны эти улицы. Шаркая кроссовками по горячему от калифорнийского солнца асфальту и сдирая со своих друзей бейсболки, вдыхаю запахи района 323 и не думаю о том, что скоро снова столкнусь с, казалось бы, давно убитым во мне чувством.

      И вообще с чего я должен об этом париться? Я не еду домой с неохотой или легко читаемой тревогой в глазах. Как делал это Клэй. Я думал, возможно, все дело