Вернуться!. Ирина Анатольевна Кукушкина

всё равно негде». Он с сожалением смотал леску, собрал рыбу и вернулся к Улафу.

      В этот день они ели уху, ягоды и пили чай из почерневшего под снегом прошлогоднего брусничного листа. Чувство голода наконец-то ушло, и в теле появилась приятная истома.

      После обеда Иван помог Улафу выбраться из избушки и устроил его на солнечной стороне большого камня, лежавшего неподалёку. Понемногу завязался разговор. Сначала преобладали жесты, но потом оказалось, что Улаф немного говорит по-английски, а Иван вспомнил свои неглубокие школьные познания. Вот уж не думал он, что придётся однажды пожалеть, что когда-то обращал так мало внимания на изучение, казалось бы, совсем бесполезного для военного моряка языка. Надо же, когда пригодился! Они определились со временем, и Иван сделал зарубки ножом на небольшой осинке рядом с их временным жилищем. Со времени его падения в море прошло уже четыре дня, после гибели рыбацкого судна два.

      «Ну, хорошо, меня могут считать погибшим, но ведь должны искать рыбаков, значит, надежда всё же есть», – размышлял он. Конечно, ему военному моряку-подводнику не очень уместно оказаться в натовской Норвегии, но это всё же было лучше, чем сгинуть безвестно на этом диком острове. Хотя теперь имея леску и крючки, они могли добыть себе пищу, положение их всё же было незавидным. Запасы соли, спичек и другой еды были невелики. Необходимо было постоянно поддерживать огонь, чтобы не остаться однажды без возможности хоть как-то обогреться и поесть горячего. Кроме того, надо было что-то придумать с лодкой, каким-то образом законопатить пробоину.

      «А вдруг, повезёт уплыть отсюда, добраться до нейтральных вод и натолкнуться на свой Российский корабль», – мечтал Иван, понимая почти полную абсурдность своих надежд. Но надежда, как известно, умирает последней.

      Глава 5

      Дни тянулись медленно и монотонно. Утром они вставали, и Иван занимался заготовкой хвороста, рыбалкой, собиранием ягод и приготовлением пищи. Улаф, ноги которого стали понемногу заживать, в основном сидел в домике у очага, поддерживая огонь, и помогал Ивану по мелочам. Он оказался сметливым парнем и потихоньку заделывал щели в избушке, используя прутья, мелкие камешки, собранный у камней прошлогодний мох и даже землю, которую с трудом набирал среди валунов рядом с их жилищем. Иван срубил две небольшие и немного искривлённые осинки, остругал и вырезал из них две палки, с помощью которых Улаф мог теперь передвигаться.

      Все попытки Ивана починить лодку, были напрасны. На острове не было ничего подходящего, чтобы заделать течь. По несколько часов в день он проводил на рыбалке или бродил по берегу, с надеждой вглядываясь в морскую даль, но ни судов на горизонте, ни самолётов в небе не появлялось. Крупные суда могли и не проходить вблизи. Вокруг было много мелких островков, а, значит, могло не быть подходящего по глубине фарватера. Оставалось надеяться на случайные небольшие рыбацкие судёнышки или катера. Вот, если бы у них была лодка! Возможно, какие-то обжитые островки