Колонисты. Часть 2. Галина Ивановна Губайдуллина

так и будешь прохлаждаться в бездействии весь день или, всё же, поможешь мне? Высыпь этот порошок в ту жидкость.

      Девочка живо интересовалась:

      – А это что? А вот здесь что?

      – Купрум, медь по-другому. А это станнум – олово.

      – Зачем заменять всем известные названия типа «медь» на малопонятное «купрум»?

      – Так называются вещества в химии. А хочешь мне помогать? Буду платить тебе, как взрослому лаборанту.

      Глаза Хитер разгорелись.

      – Здесь так всё увлекательно! Я мечтаю сама соединять вещества в новые растворы.

      Мать тогда, заслышав о новой сотруднице лаборатории, возмутилась:

      – Со временем репутация Хитер может пострадать!

      – Что мне до репутации какой-то там прислуги?– пожал плечами Нолан.

      Девочка росла невыразительной, как её отец, но со светлыми волосами, как у матери. И Нолан совершенно её не замечал, как представительницу противоположного пола. Она стала ему соратницей и помощницей.

      Рудольфа у дверей дома напутствовала уезжающего на учения Хьюго:

      – Будь осторожен, душа моя. В Индии полно опасностей, она кишит болезнями, дикими зверями и соблазнами.

      Мать обняла среднего сына, поцеловала в щёку. Слёзы выступили на её глазах.

      20 апреля Лайнус ехал на бал к Данкартам в карете с Ноланом, он спрашивал у старшего брата:

      – Повеселиться с девицами – это, конечно, неплохо, но вдруг их мамаши-матроны сочтут, что я клеюсь к их дочерям?

      – Главное: не оставаться с барышнями наедине! А так, посещение салонных приёмов вполне безобидное развлечение, ты совершенно безопасно для своего безымянного пальца можешь пофлиртовать с любой девицей.

      – Что проку от пустых разговоров?

      – А мне нравится болтать с противоположным полом. Если проститутки своей доступностью вгоняют в краску, то от близости благородных девиц совсем иной пыл. Фантазия дорисовывает то, что они тщательно прячут за корсетами.

      – Какой ты, право, испорченный, Нолан.

      – Не умничай, Лэнс. Разве тебя не привлекают прелести лучшей половины человечества?

      – Я ещё не было у девиц лёгкого поведения…Хотя…я не ханжа, наверное, в общении с женщинами есть своя прелесть. Жалко, Хьюго с нами не поехал…

      – Уехал на учения…Хотя я подозреваю, что он получил важное задание, уж очень лицо у него было величавое.

      Зала для танцев была наполнена нарядно одетыми людьми с гордой осанкой, от которых исходил гул высокопарных разговоров.

      Стояли вазоны вдоль стен. В нишах стен нарисованы восточные узоры.

      Элизабет Кьюб сразу обратила внимание на юного фатоватого джентльмена – Лайнуса Стронгхольда, который напустил на себя чрезмерную важность.

      Она шепнула Ингрид:

      – У того джентльмена не лицо, а подобострастная маска. Отдавить бы ему ногу острым каблуком, чтоб эта надменная мина сменилась на перекошенную от боли и злости гримасу.

      Та хмыкнула в ответ:

      – Либби, даже если ты будешь прыгать по нему обеими ногами, он на тебя