Нереальные планы. Анатолий Евгеньевич Арбузов

Их усилия не прошли даром. В свои неполные двадцать семь Марина уже была первой скрипкой оркестра, что считалось в музыкальных кругах очень и очень рано, поэтому родители имели все основания ею гордиться.

      Впечатление портил только Алексей, взявшийся в жизни Марины неизвестно откуда. Немного грубоватый, молчаливый молодой мужчина, он производил впечатление неотесанного деревенского увальня, хотя ни одного дня не жил в деревне.

      По мнению абсолютно всех знакомых Марины, включая Лену и Свету, сидевших с ней сейчас за одним столиком в буфете, ей стоило держаться подальше от этого парня. Тем более, прояви она хоть малейший интерес к любому достойному мужчине, как тот тут же оказался бы у ее ног. По крайней мере, так считали подруги. Но Марину было трудно переубедить, и всем и каждому было очевидно, что она в Алексея без памяти влюблена. Всем, кроме самого Алексея, разумеется.

      Иногда, слишком размечтавшись и задумавшись о нем, Марина даже промахивалась мимо нот и делала другие грубые ошибки на репетиции, к удивлению и крайнему неудовольствию дирижёра. Он постоянно делал ей замечания, а она извинялась, сосредотачивалась на время, чтобы доиграть партию, но на следующий день все повторялось снова.

      – Что же он мне скажет?.. – мечтательно сказала Марина, а Лена закатила глаза.

      – Ну, в самом деле, Марин, зачем он тебе? – начала старый разговор Света. Она была по натуре доброй девушкой и не осуждала Марину, скорее сочувствовала. – Вон, посмотри, как Левка на тебя смотрит. Вон он, у входа. Прям глаз не сводит…

      – Да и что тебе может сказать этот мент! – вставила Лена, но встретившись с взглядом Марины, осеклась.

      – Он не мент, он полицейский, – строго отрезала Марина. – И хватит об этом, – последнее относилось к Свете. – Лева хороший друг, но не более. Я бы не смогла встречаться с ним, ты же знаешь.

      Да, Света об этом знала, как и многое другое. Лева уже не раз пытался добиться благосклонности Марины. И даже было время, когда ему это почти удалось. Они встречались, но недолго и без особого романтизма. Марина почему-то испытывала к нему странное, ничем не обоснованное отвращение, хотя Лева был недурен собой и обладал хорошими манерами. И все же было в нем что-то отталкивающее. Однажды, когда Лева пытался поцеловать Марину, она от всей души залепила ему пощёчину, вырвалась и убежала. Света помнила эту историю. Ведь Марина тогда, рыдая и размазывая по щекам тушь, жаловалась именно ей.

      – Он такой мерзкий! Такой противный! – говорила Марина, содрогаясь при каждом слове от неприятных воспоминаний.

      – Ну, подумаешь, поцеловал бы он тебя. Ничего бы не произошло,– пыталась успокоить ее Света. – В конце концов, прополоскала бы рот и почистила зубы, – пыталась она неуклюже острить.

      Но все было тщетно. И после того случая Марина обходила Леву стороной и никогда больше с ним не разговаривала, хотя он не раз и не два пытался объясниться и принести извинения.

      Но все равно Света каждый раз, когда Марина заговаривала о своей личной жизни, предлагала присмотреться