Черный ангел Серафимы. Яна Шталь

донельзя Егор Палыч, и Клод Бове, целующий Маринке обе руки и в промежутках что-то ей говорящий. Маринка кокетливо смеялась и отрицательно качала головой. В конце концов она освободила свои руки, покивала всем головой, прощаясь, и направилась прямо ко мне. Вот ведь глазастая какая, я ведь не просто так в коридоре стояла, я за фикусом примостилась и увидеть меня из переговорной не так уж и легко.

      – Ну что там у вас? Мне Соня звонила, просила помощи. Я не очень хорошо ее поняла, потому что она шептала в трубку, но она несла какую-то чушь про труп в багажнике, который исчез, и об ограблении. Давай выкладывай все как есть, вас труп ограбил, или вы, кошки-милашки мои, сами его ограбили и убили?

      Маринка еще не «остыла» от успешных переговоров, глаза ее горели зеленым огнем победы, грудь вздымалась, и все рюшечки и воланчики на знаменитой блузке трепетали и подрагивали. Но не только это привлекало внимание, на шее у Маринки была повязана черная ленточка-бархотка с аккуратным бантиком, а посредине бантика красовался чудный серебряный котик с изумрудными глазками, поднятой вверх передней лапкой и хвостиком, который двигался и указывал прямо на ложбинку, проглядывающую между рюшечками и воланчиками. Котенок был ну просто прелесть, ложбинка тоже ничего себе. Маринка, заметив мой взгляд, пояснила:

      – Мой привез, котик антикварный, талисман, удачу приносит, специально сегодня надела. Верно, приносит он удачу, этим котиком я Бове добила. Палыч сказал контракт надо на пять лет, а Бове начал сомневаться и хотел на четыре года подписать, но тут я к нему повернулась, слегка нагнулась, чуточку тряхнула воланчиками и от себя добавила: «Ах, Господин Бове, посмотрите на мою киску, даже она подтверждает, что наше сотрудничество должно быть долгим и очень, очень плодотворным».

      – Ну и что? На киску глянул, хвостик оценил и…

      – Серафима, удивляешь ты меня, ей-Богу, – спекся Бове, ну я правда еще и губы облизнула, как будто они пересохли совсем, медленно так облизнула… самым кончиком языка… ну и в глаза ему смотрела, как Тайс Афинская Александру.

      – Это какая же Тайс, Настасья из приемной что ли? Я не знала, что ее фамилия Афинская. И когда она Саше так в глаза смотрела?

      – Ну молодежь пошла… Тайс Афинская была греческой гетерой и любовницей Александра Македонского.

      – Понятно… а он?

      – Кто он? Македонский или Бове?

      – Оба.

      – Про Македонского не знаю, а у Бове глаза в кучку. Палыч получил контракт на пять лет. Все хватит, пошли в буфет, нормального чаю с плюшками попьем, у меня кофе скоро из ушей польется, ну и поговорим о ваших делах.

      Пока буфетчица тетя Надя грела нам плюшки и заваривала свежий ароматный чай с лимоном, я позвонила Соньке и вызвала ее к нам. Сонька примчалась вся из себя такая шикарная, в новом очень дорогом костюме, что мы с Маринкой в унисон сказали: «Ничего себе…», а Маринка спросила:

      – Откуда дровишки? Ты же вроде как ограбленная?

      – Саша Никитин