Отбор для Короля волков. Маша Моран

выросли? Или вторая голова? Что вы так смотрите?

      Оба стражника тут же снова уставились в землю. Н-да… Аглаида неслабо всех тут выдрессировала – даже здоровые мужики ее боятся. Именно боятся, а не уважают.

      Абигель вдруг подала голос:

      – А я его знаю! Пару недель назад видела в городе. Он все по улицам бродил. Одинокий такой…

      – Он в крепости уже дней пять. – Один из стражников все-таки решился открыть рот. – Его уже кто только не гнал, а он все равно возвращается.

      Фух, значит, Аглаида его вряд ли знает. Аглая победно улыбнулась:

      – Вот и чудесно, что не прогнали. Теперь он будет моим. Да, кот? – Она почесала коту спинку.

      Он открыл глаза и странно дернул мордой. Как будто кивнул. Наверное от всех потрясений она сходит с ума.

      – Вы же… вы сами хотели его прогнать. – Стражник смотрел на нее так, словно вторая голова все-таки появилась.

      Захотелось выругаться. Аглая задрала подбородок:

      – Серьезно? И когда же?

      Стражник приуныл:

      – Как только появился тут… Вы приказали бросать в него камни и палки, а самому меткому обещали награду.

      Черт! Эта дрянь и тут успела отличиться. Аглая расправила плечи, хотя в этом в адском корсете лопатки и так едва ли не соприкасались.

      – Ты, наверное, считаешь, что это главное, что случилось в моей жизни и поэтому я должна об этом помнить?

      – Простите, княжна… – Он уставился в землю, повинно склонив голову.

      Чтобы закрепить успех, Аглая насмешливо добавила:

      – Мне вот интересно: а как вы собираетесь меня защищать, если все время смотрите себе под ноги?

      Кот настойчиво тыкался мордой в ладонь, выпрашивая очередную порцию ласки. Аглая демонстративно отвернулась и снова погладила кошачий лоб. Ей кажется, или он следит за ней почти человечески взглядом? Жуть какая. Может, зря она его спасла от собак?

      – Аглаида?! Ты уже встала? А князь знает?

      Аглая обернулась. Через двор к ней спешила черноволосая моложавая незнакомка. Та самая, которая вместе с князем была в ее комнате. Кажется, тогда Аглая решила, что это мачеха Аглаиды. Она уже и не помнила, почему так подумала, но почему-то была твердо уверена в своей правоте.

      – Отец знает, что ты пренебрегла лечением? – Сказала таким тоном, словно ноги об Аглаю вытерла.

      За ней попятам следовали две женщины. Все трое смотрели на Аглаю с нескрываемым презрением, как будто она не более, чем грязь под ногами. Аглая скривила губы в пренебрежительной улыбке. Кем бы ни была эта стерва, унижать себя даже взглядом она не позволит.

      – Еще не знает, ведь вы ему об этом не доложили. Но уверена, скоро вы это исправите.

      На всех трех лицах сначала появилось удивление, затем – самая настоящая ненависть. Ее тут не любили. Точнее, Аглаиду. Хотя… теперь уже и ее.

      – Знаешь, дорогая… в твоем положении следует быть более уважительной.

      Ужасно хотелось спросить, про какое положение идет речь, но Аглая заставила себя прикусить язык.