Когда терпение лопнуло. Татьяна Чистова

на пакете – юбку она гладила утром второпях и хотела сохранить ее приличный вид до начала рабочего дня. В духоте и под ровный гул колес и голосов разморило, Рита прикрыла глаза, а в себя пришла от ужасающей вони. Напротив вместо мятых баб невесть откуда взялся более похожий на жабу мордоворот с красными слюнявыми губами и белыми наушниками на лысой башке. От его черного шмотья разило помойкой, руки от пальцев до локтя покрывали татуировки в виде перстней, встающего (или заходящего, непонятно), солнышка, надписи, еще какие-то метки, из наушников полз шансон. Дядя приложился к бутылке, хлебнул пива и потрогал Риту за коленку. Желе справа заколыхалось, пошло волнами, Рита встала и вышла в тамбур, бережно держа перед собой пакет. Ехать оставалось полчаса, но электричка шла все медленнее и даже сделала две незапланированных остановки. По перрону промчался табунок «зайцев», в хвосте скакала лохматая сутулая девка, правда, уже без уточки в руках. Контролеры мрачно поглядывали на «ушастых», но толпа в проходах и тамбурах снижала скорость преследования и делала погоню бессмысленной. Рита предъявила проездной и нашла удобный уголок, прислонилась к стенке. Электричка остановилась под мостом.

      – Просьба сохранять спокойствие, поезд скоро отправится, – донеслось из динамиков. Прошло пять минут, десять, мимо сновали пассажирские и товарные поезда, электричка стояла, духота в тамбуре делалась невыносимой.

      – Скоро отправится, говорю, – донеслось из динамиков на потолке, – нам причину не сообщили. Впереди еще пять поездов стоят.

      В тамбур пролез дядя с каменными локтями и принялся деловито выламывать двери. Те не поддавались, дрожали, гудели, но открыть их дядя не смог, как ни старался. Электричка тронулась с места, проползла еще немного и снова встала.

      – Просьба сохранять спокойствие… нет, двери откроются только на станции. Пожалуйста, но я вызову полицию к приходу поезда.

      Дядя плюнул на дверь и встал перед Ритой, начисто загородив ей и обзор, и слабый приток свежего воздуха. Народ роптал, возмущался, машинисты по очереди огрызались по громкой связи, потом электричка как-то очень резко рванула с места и без остановок летела до конечной. Рита выскочила одной из первых, мстительно отдавив «каменному» дяде ногу, и помчалась на работу. Времени оставалось в обрез, вот буквально минуты, хорошо, что тут маршрутка подошла вовремя и подобрала запыхавшихся опоздавших пассажиров. Рита вышла на третьей остановке и быстро пошла вдоль длинного, уже вросшего в землю от старости дома. Хоть и опаздывала зверски, но сбавила шаг, посмотрела вверх: там на верхушке одной из башенок сидела химера. Самая настоящая, из серого камня, с кривым носом-клювом и костлявыми крыльями, точь-в-точь как на любом готическом соборе Старого света. Сидела давно, дом когда-то принадлежал то ли купцу, то ли крупному чиновнику, и тот привез себе игрушку, Рита втайне подозревала, что химеру утащили прямиком с крыши Нотр-Дама, не обязательно парижского – во Франции в каждом уважающем себя городке есть