Когда терпение лопнуло. Татьяна Чистова

Рита повесила его на спинку кресла, включила половину света, отошла к двери, представляя, как завтра утром войдет в набитую электричку и сядет на жесткую нечистую лавку между необъятных баб.

      – Это что еще такое? – в комнату ввалилась мать с подушкой и одеялом в руке. Все это полетело на диван, мать присматривалась к платью, только что не обнюхала его.

      – Ну и тряпка, – она брезгливо пощупала тонкую ткань.

      – Это из прошлогодней коллекции, но у нас такое еще пока не носят, – Рита бережно расправила платье. Подумала, что с кроссовками для транспорта оно вполне сойдет, а в офисе есть сменка.

      – Я бы тоже не надела, ужас какой, – мать потыкала пальцем в платье, – выкинутые деньги. Как обычно, ты только и можешь рванье разное скупать.

      Быстро оглядела комнату, подскочила к чемодану и приоткрыла крышку.

      – Мама, а почему ты с отцом развелась?

      Вопрос сам собой сорвался с языка, ответ меньше всего интересовал Риту, а больше всего хотелось спать или хотя бы полежать, хоть немного.

      Мать так и застыла с приоткрытой крышкой чемодана.

      – Твой отец на старости лет решил переехать жить в деревню, но я не хотела.

      Мать медленно выпрямилась, повернула голову, и тут Риту прорвало.

      – Ну да. А в деревне его поджидала новая любовь, моложе тебя и красивее?

      – Не твое дело! – взорвалась мать и подскочила к Рите. – Как тебе хвост прижали, так ты к матери прибежала! А потому, что некуда больше! Никому ты не нужна кроме меня, других дураков на свете нет! Вот навязалась на мою голову, да еще и беременная! – она принялась больно тыкать пальцем ей в живот. Рита ударила мать по руке и заорала во весь голос:

      – Я не беременная! Справку могу принести!

      – Принеси, принеси справочку! – передразнила ее мать, очки у нее запотели. – Мне тебя теперь кормить и содержать до пенсии придется, мне выродки чужие тут не нужны. Только ремонт сделала, люстру хорошую хотела купить, и нате вам, доченька приперлась! Радость-то какая!

      Рита выскочила в коридор, открыла «мемориальный» шкаф: вспомнила, что там когда-то лежал зонтик, старый, но вполне крепкий. Свой, новый и хороший, остался в квартире Игоря, а мокнуть не хотелось. Мать подбежала, но дорогу ей перекрыла полированная створка, толстая, точно броня, мать билась о нее, пыталась пролезть боком, но габариты не позволяли. Рита быстро копалась в стопках хлама, каких-то свертках и грудах барахла, под ноги выпал газетный сверток, из него высыпались непонятные блестящие кругляшки, оказавшиеся крышками для банок с заготовками. Мать принялась подбирать их, рассовывала по карманам халата. Рите вдруг стало смешно.

      – Зачем это тебе? – от слез и следа не осталось, смех рвался из горла, Рита откашлялась, но не помогло. Мать злобно глянула исподлобья:

      – Это бабушкины вещи, не трогай!

      – Тебе-то они зачем? – Рита не могла справиться с собой и смеялась в голос. – Огурчики закатывать, помидорчики на зиму? Выбрось ты этот