Выстрел в Опере. Лада Лузина

Что? Правда? Вот уж не думала.

      Удивление Чуб можно было понять: на вид Маша была типичным представителем вымирающей породы романтических барышень, которые все еще читают на ночь стихи.

      – Ни-че, – сказала Землепотрясная. – Писателей мама тоже любит обсасывать. Булгакова твоего уважает. Он же считал своим учителем Гоголя, а Гоголь, по сути, покончил с собой – насмерть уморил себя голодом. А всех, кто покончил с собой, мама собирает в свой каталог. Я тебе на спор могу перечислить сто писателей и поэтов, покончивших с собой. Хочешь? Маяковский. Цветаева. Радищев. Хемингуэй. Цвейг. Гомер. Джек Лондон. Сафо… Говорили бы, – прервалась она, – о литературе во-още. Но с чего вдруг ты собралась у нас жить? Колись, наконец! Что за булыжник ты носишь? – сделала Чуб третью попытку докопаться до Машиной тайны.

      Но Маша, молчавшая, смотрела на свой родной дом, к парадному которого принес их красный мопед.

      Смотрела и боялась его.

      И потому в третий раз ее Тайна осталась тайной.

      – Если нас выгонят из Киевиц, – сказала она, – мы не сможем жить в Башне. А я… не знаю, смогу ли я вернуться домой. Мама не поймет… я не смогу объяснить… и… я не знаю, что делать.

      – И все? – Землепотрясная подозрительно втянула ноздрями Машин ответ. – Матери боишься, и все? Хотя… Мать у тебя сама по себе натуральная ведьма!

      Маша не стала спорить.

      Не стала припоминать, что еще вчера Чуб уверяла: Машина мама – «ангел, ангел».

      Дочь «ангела» была занята – пыталась заставить себя сдвинуться с места и войти в подъезд.

      – Не дрейфь! Прорвемся! Победа будет за нами! – засмеялась Землепотрясная Даша, никогда не терявшая хорошего расположения духа дольше, чем на пятнадцать минут. – Нужно просто показать Суду твою мать, и они сразу признают нас чертовками, бесихами… А кроме того, это уже моя мать. Сейчас она узнает, что значит иметь нормальную дочь! Пойдем, – подтолкнула она Машу к парадному. – Вариантов нет. Хочешь – не хочешь, нужно узнавать, есть ли у тебя ведьмы в роду. Это я беру на себя. Напомни-ка, как мою маму зовут?

      – Анна Николаевна.

      Глава четвертая,

      в которой мертвые воскресают

      – Здравствуйте, я ваша тетя, я приехала из Киева и буду у вас жить!

Из кинофильма «Легкая жизнь»

      – Здравствуйте, Анна Николаевна? Я Даша Чуб! Вы меня помните?

      Грузная рыжая женщина, открывшая дверь, успела полоснуть блудную Машу глазами.

      Но открыть рот не успела – Даша сделала это первой.

      – Вы на Машу не обращайте внимания, она во-още пришла вещи забрать. А у вас теперь буду жить я!

      – Что…

      От внезапности их явления и сего заявления Анна Николаевна не смогла закричать. Не смогла даже поставить в конце «что» знак вопроса.

      Удивление закупорило пробкой гортань.

      – Понимаете, – умильно объяснила ей Даша, – мы с Машей решили поменяться нашими мамами. Поэтому Маша пойдет жить к моей, моя мама не против. А я буду жить у вас.

      – Что? – Анна Николаевна вцепилась в Дашу глазами.

      –