Подвиги несравненного Ходжи Насреддина. Идрис Шах

гачами.

      Насреддин незаметно перевоплотился в арабскую фигуру Джоха и появился вновь в сицилийском фольклоре. Рассказы, характерные для Центральной Азии, отражаются в русском Бал-де, в Дон Кихоте и даже в старейшей французской книге «Сказки Мари».

      К Мулле относятся по‐разному: то как к очень глупому, то он невероятно умен, то он обладатель мистических тайн. Дервиши используют его в своих учениях в качестве образа для иллюстрации шутовского характера человеческого ума. Жизнеспособность Насреддина такова, что республиканская Турция, где дервишские ордена были запрещены сорок лет назад, публикует о нем брошюры в целях привлечения международного туризма.

      Ученые потратили много чернил на Насреддина, хотя, согласно традиции, у него было мало времени на них. Передают, что Насреддин говорил о себе следующее: «В этой жизни я перевернут вверх тормашками», – поэтому некоторые доходят до того, что переставляют в обратном порядке предполагаемую дату его смерти, пытаясь выяснить, где же правда.

      Суфии, считающие глубокую интуицию единственным реальным проводником к знанию, используют эти истории почти как упражнения. Они просят людей выбрать для себя несколько историй, которые особенно привлекают их, и сделать своими собственными. Учителя дервишей говорят, что таким образом можно пробиться к высшей мудрости.

      Но суфии разделяют и мнение тех, кто, не следуя по мистическому пути, просто наслаждается подобной литературой, как это делали люди на протяжении многих веков.

ИДРИС ШАХ

      Мулла Насреддин, Глава Дервишей и Хозяин скрытого сокровища, совершенный человек… Многие говорят: «Я хотел учиться, но здесь нашел только безумие». Однако, если они будут искать глубокую мудрость в другом месте, они, возможно, не найдут ее.

(Из «Учения Насреддина», Бухарский манускрипт 1617 года, Аблахи Мутлак «Полный Идиот».)

      Альтернатива

      Я человек гостеприимный, – сказал Насреддин в чайхане группе своих дружков.

      – Очень хорошо; раз так – возьми нас к себе поужинать, – сказали самые жадные.

      Насреддин собрал целую толпу и направился с ней к дому. Когда они уже были у цели, он сказал:

      – Я пойду вперед и предупрежу жену, а вы подождите здесь.

      Когда он сообщил жене эту новость, она принялась колотить его.

      – В доме нет еды – отправь их обратно!

      – Я не могу этого сделать, на карту поставлена моя репутация гостеприимного человека.

      – Тогда поднимись наверх, а я скажу им, что тебя нет дома.

      Прождав почти час, гости начали беспокоиться и столпились у дверей, крича:

      – Впусти нас, Насреддин.

      Жена Муллы вышла к ним:

      – Насреддина нет.

      – Но мы видели, как он вошел в дом, и все время наблюдаем за дверью.

      Она молчала.

      Мулла, наблюдавший за происходящим из верхнего окна, не удержался и, высунувшись, закричал:

      – Я ведь мог выйти через заднюю дверь, разве нет?

      Почему мы здесь

      Однажды вечером Мулла Насреддин шел по безлюдной дороге и увидел группу всадников, приближающихся к нему.

      У него тотчас разыгралось воображение: он представил себе, что его схватили и продали в рабство или завербовали в армию.

      Насреддин бросился наутек, перелез через кладбищенскую ограду и улегся в открытой могиле.

      Озадаченные его странным поведением, честные путешественники последовали за ним.

      Они нашли место, где он лежал в напряженном ожидании, дрожа и вытянувшись во всю длину.

      – Что вы делаете в этой могиле? Мы видели, как вы убегали. Не можем ли мы помочь вам?

      – То, что вы способны задать вопрос, не означает, что на него есть прямой ответ, – сказал Мулла, смекнувший, что произошло. – Все зависит от вашей точки зрения. Если уж вам надо знать, то я здесь из‐за вас, а вы здесь из‐за меня.

      Никогда не знаешь, когда может понадобиться

      Насреддин иногда перевозил людей в своей лодке. Однажды один нервный грамотей нанял его, чтобы переправиться через очень широкую реку. Когда они отплыли от берега, ученый поинтересовался, не будет ли бури.

      – Не спрошай меня об этом ничего, – сказал Насреддин.

      – Вы что, никогда не учили грамматику?

      – Нет, – ответил Мулла.

      – В таком случае ваша жизнь наполовину пропала даром.

      Мулла на это ничего не ответил.

      Вскоре поднялся сильный шторм.

      Утлое суденышко Муллы стало наполняться водой.

      Он наклонился к спутнику:

      – Вы когда‐нибудь учились плавать?

      – Нет, – ответил педант.

      – В таком случае, учитель, вся ваша жизнь потеряна, ибо мы тонем.