Бессмертные. Джеймс Ганн

[9]. Пирс печально улыбнулся, заметив у старика пачку сигарет, торчащую из кармана рубашки, хотя курить на территории Центра было запрещено. При осмотре он заметил, что внутри впалой грудной клетки старика раздаются какие-то странные звуки. Он нахмурился и прижал стетоскоп к другому месту, пытаясь расслышать их более четко. С третьей попытки он понял, что звуки складываются в слова: старик освоил трюк с чревовещанием, после того как пришлось удалить голосовые связки, пораженные раковой опухолью. Возможно, подумал Пирс, текущий диагноз вовсе не эмфизема, а рак. Старик научился даже шептать в грудину.

      Тогда-то Пирс понял, что слышит слова:

      – Вы нужны Мэрилин. Я буду ждать напротив главных ворот на закате. Приходите пешком.

      А затем, дождавшись окончания осмотра и получив бесплатный ингалятор от астмы, старик поднялся со смотровой кушетки и покинул комнату.

      Остаток дня Пирс прожил на автомате, не в силах ни на чем сосредоточиться из-за открывающихся перед ним перспектив и беспокойства, вызванного наполовину страхом, наполовину нетерпением. Наконец, когда солнечный диск почти скрылся в дымке горизонта, он поставил свой черный чемоданчик и еще одну небольшую сумку на переднее сиденье машины и выехал из главных ворот, кивнув на прощание охране.

      Спрятав машину за развалинами напротив ворот, он оглянулся в поисках старика-чревовещателя. Развалины, напоминавшие рестораны и таверны, в которых когда-то развлекались студенты-медики, сейчас были пустынны. Пирс с нетерпением ждал, не желая покидать безопасный салон автомобиля. Он не был до конца уверен, что все это не ловушка или отвлекающий маневр.

      Через десять или пятнадцать минут беспокойного ожидания что-то стукнуло в его окно. Пирс, вздрогнув, обернулся, но это оказался всего лишь старик. Когда Пирс опустил стекло, старик с трудом выдавил несколько слов хриплым шепотом:

      – Я сказал, без машины.

      – Как, по-вашему, я должен был покинуть территорию Центра? Пешком? – возмутился Пирс. – Разве это не вызвало бы подозрений?

      Старик пожал плечами и закашлялся. Пирс выбрался со своими сумками из машины, ощущая дрожь… чего? Предвкушения? Беспокойства? Он не мог сказать точно. Может быть, и того и другого.

      За останками того, что когда-то было бетонным контейнером для мусора, стоял древний мотоцикл. Пирс не встречал ничего подобного уже с четверть века. Он был величиной с небольшую лошадь и выглядел очень старым – весь в ржавчине и вмятинах, с полустертой надписью из букв «Ха» и затем, через промежуток, «сон» на передней части. Пирс с ужасом отметил, что этот монстр работает, если, конечно, он все еще заводится, на бензине со всеми сопутствующими выхлопами и канцерогенами.

      Старик кашлянул и перекинул ногу через седло. Он махнул на корзины по обе стороны заднего колеса, предлагая Пирсу сложить туда сумки и занять место за его спиной.

      – Если вы полагаете, что я сяду на этот… этот аппарат, – заявил Пирс, – то вы явно