Танцы на снегу. Геном. Калеки. Сергей Лукьяненко

покачал головой:

      – Нет. Все-таки пилотом быть интереснее. Только я не хочу летать на корабле с расчетными модулями.

      – Когда ты вырастешь, их, надеюсь, уже не будет, – ободрил его Стась. – Если гель-кристаллические процессоры окажутся удачными, то они заменят людей.

      И он стал рассказывать про технику. Может, ему и впрямь было интересно о ней поговорить, но мне показалось, что он просто нас успокаивает.

      Почему взрослые всегда больше боятся за детей, чем за себя?

      У въезда Стась показал свое удостоверение, и нас пропустили на взлетное поле. Тут стояло десятка два кораблей, в основном маленьких, но среди них был и настоящий военный крейсер, и большой десантный корабль. Такие уж точно не могут летать в каналах без расчетных модулей… но я не стал спрашивать Стася. Я не маленький. Я все понимаю.

      Машина подъехала к кораблю – такое же блюдце, покрытое серой керамической чешуей, как и у Стася. Наверное, это самый распространенный тип кораблей у фагов.

      Пилот стоял у открытого люка. Он был старше Стася, но поздоровался первым, и мне показалось, что Стась главнее.

      – Вот и твои подопечные, – сказал Стась.

      – Здравствуй, Тиккирей. Здравствуй, Лион. – Пилот поздоровался с нами за руки. – Меня зовут Сянь Тьен.

      Возникла какая-то неловкая пауза. Время, наверное, еще было, и уезжать Стасю не хотелось, но все уже было сказано.

      – Стелс-капсула в порядке? – спросил Стась.

      – Да, я проверил, – ответил Тьен. – Сядут замечательно, никто и глазом не моргнет. Вы десантировались когда-нибудь, ребята?

      – Нет, – ответил я.

      – Да, – заявил Лион. – Ой, то есть нет.

      Тьен удивленно приподнял бровь. Потом нахмурился, отдавая приказ по шунту. В брюхе корабля открылся люк.

      Больше всего стелс-капсула походила на двухметрового диаметра линзу. Совершенно прозрачную.

      – Она стеклянная? – удивился я.

      Лион засмеялся:

      – Лопух, это стабилизированный лед!

      – Правильно, – с уважением посмотрев на Лиона, подтвердил Тьен. – Это лед-23, сверхстабильная форма. Перед выбросом в капсулу впрыскивается катализатор распада, и через час она превращается в лужу воды. Но до этого момента вы успеете приземлиться.

      – А где здесь двигатели? – с изумлением спросил я.

      Стась и Тьен переглянулись.

      – Нет здесь двигателей, Тиккирей, – мягко сказал Стась. – И приборов никаких нет. Ничего, кроме льда. При выбросе на низкой орбите капсула подвергается аэродинамическому торможению. Перегрузки могут доходить до трех g… это нормально для людей со стандартным улучшением генотипа.

      – Я и шесть нормально держу, – с гордостью вставил Лион.

      – Ты боишься, мальчик? – спросил меня Тьен. – Не надо бояться. Стелс-капсула надежнее любого корабля. В ней нечему ломаться, понимаешь? И никакие системы космической обороны ее не обнаружат. Это лед, просто лед.

      Я понимал, что они правы. И все-таки было не по себе.

      – Мне