Скажи мне все. Камбрия Брокманн

коллективной работы, – пожелал он мне вслед, когда я снова направилась к дорожке; тон у него был озорной и чуть насмешливый.

      Я оглянулась на Макса. Его худощавое тело казалось массивным в дутой куртке, а голова в шерстяной шапке, наоборот, выглядела маленькой. Я вспомнила свой разговор с Руби и задумалась, как у него сейчас с тревожным расстройством. Он выглядел спокойнее, чем когда-либо прежде с момента нашего с ним знакомства.

      Было что-то притягательное в том, как он сидел тут в одиночестве. Это было мне знакомо – читать в тишине. В глубине души мне хотелось вернуться и сесть рядом с Максом, но я продолжила свой путь к библиотеке.

* * *

      Я толкнула библиотечную дверь; ее металлическая оковка проскребла по полу. Библиотека казалась чужеродной в кампусе, ее архитектура ранних девяностых резко контрастировала с кирпичными учебными корпусами и каменными стенами. Вестибюль переходил в большую общую зону, где рядами выстроились рабочие и компьютерные столы. Я заметила Шеннон в дальнем углу у окна, на одном из диванов. Аманда сидела рядом с ней, подобрав ноги под себя; ее волосы были уложены в огромный узел на макушке.

      – Привет, – сказала я, подходя. Потом уронила сумку на пол и опустилась на диван, соседний рядом с тем, который занимала Шеннон.

      – Доброе утро, Малин, – пропела Шеннон радостно и бодро. Я ненавидела, когда люди по утрам говорили так громко.

      – Милый свитер, – с улыбкой произнесла Аманда. Мой свитер был старым, серым и скучным, как эта библиотека.

      – Спасибо, – отозвалась я. – Может быть, мы…

      Аманда прервала меня, выставив ладонь прямо перед моим лицом.

      – Прежде чем мы начнем, – заговорила она, растягивая слова и нарочно нагнетая атмосферу, – я хочу сказать, что вчера вечером слышала совершенно улетную штуку про нашего ассистента препода.

      – Что? – спросила Шеннон.

      – Ты знаешь, что он встречается с другой студенткой магистратуры? С той, которая всегда носит юбки-бохо, словно какая-нибудь хиппи…

      – Да? – откликнулась Шеннон.

      Я знала, о чем ведет речь Аманда. Прошлым вечером я видела Хейла в столовой с какой-то девушкой: они, держась за руки, продвигались к стойке с горячими блюдами.

      – Судя по всему, – продолжила Аманда, – ее поймали, когда она крутила с профессором.

      – Серьезно? – спросила Шеннон.

      Вот почему я всегда ненавидела коллективную работу. Такая неэффективность раздражала и утомляла меня.

      Аманда вела рассказ дальше:

      – Ее застукали с одним из профессоров английского языка.

      Конец предложения она буквально протараторила, словно была не в силах больше удерживать эти сведения внутри.

      – Это очень плохо, – сказала Шеннон. – Просто ужасно плохо.

      – Знаю. Я доделывала кое-какую работу в «Гринхаусе» вчера вечером и слышала, как другие профессора об этом говорили. И… – Аманда сделала паузу для пущего эффекта и понизила голос до шепота. – Этот профессор женат!

      «Гринхаус» был одним из самых новых учебных корпусов; его строительство спонсировал какой-то богатый тип, давным-давно