Противостояние. Стивен Кинг

говорил. Кодекс Запада. Эти пятеро старичков хотят усадить тебя на сковородку. Если нам не удастся отстоять тебя перед присяжными, тебе крышка. Ставлю девяносто против одного.

      – Сколько человек, дела которых рассматривались в соответствии с этим законом, присяжные признали невиновными в Аризоне?

      – Двоих из четырнадцати.

      – Выходит, шансы довольно дерьмовые.

      Девинс обнажил зубы в волчьей улыбке.

      – Следует отметить, что одного из этих двоих защищал твой покорный слуга. Он был виновен, как смертный грех, Ллойд. Совсем как ты. Судья Пешер двадцать минут орал на этих десятерых женщин и двоих мужчин. Я думал, его хватит удар.

      – Если меня признают невиновным, они ведь не смогут судить меня снова, так?

      – Никаких шансов.

      – Так что попытка одна – либо все, либо ничего.

      – Да.

      – Черт!.. – Ллойд вытер лоб.

      – Раз ты понял ситуацию, – кивнул Девинс, – и понял, что мы можем им противопоставить, то перейдем к делу.

      – Я понял. Но мне это не нравится.

      – Если б понравилось, я бы счел тебя чокнутым. – Девинс положил руки на стол, наклонился к Ллойду. – Значит, так. Ты сказал мне и полиции, что ты… э-э-э… – Он взял из стопки бумаг несколько листков, сцепленных степлером, просмотрел их. – Ага, вот оно: «Я никого не убивал. Всех убил Тычок. Это была его идея, а не моя. Тычок был чокнутый, и, по-моему, миру сильно повезло, что он подох».

      – Да, так оно и есть. Ну и что? – опасливо спросил Ллойд.

      – А вот что, – проворковал Девинс. – Из этого следует, что ты боялся Тычка Фримана. Ты его боялся?

      – Ну, не то чтобы…

      – Если на то пошло, ты боялся, что он тебя убьет.

      – Не думаю…

      – Боялся до ужаса. Поверь в это, Сильвестр. Просто срал кирпичами.

      Ллойд нахмурился. Он напоминал старательного ученика, который никак не может ухватить смысл услышанного.

      – Не позволяй мне направлять тебя, Ллойд, – покачал головой Девинс. – Я не хочу этого. Тебе может показаться, что я пытаюсь представить дело так, будто Тычок все время был под действием наркотиков…

      – Но он действительно торчал! Мы оба торчали!

      – Нет. Ты не торчал, только он. А обкурившись, он становился безумным…

      – Истинная правда. – В памяти Ллойда призрак Тычка весело завопил: «Хоп! Хоп!» – и выстрелил в женщину, стоявшую у стеллажа в магазине в Бурраке.

      – И он несколько раз наставлял на тебя пистолет…

      – Нет, он никогда…

      – Наставлял. Грозил, что убьет тебя, если ты не будешь ему помогать.

      – Ну, у меня был автомат…

      – Я уверен, – Девинс пристально смотрел на Ллойда, – что ты вспомнишь, если хорошенько пороешься в памяти, как Тычок говорил тебе, что автомат заряжен холостыми. Вспоминаешь?

      – Ну, когда ты об этом упомянул…

      – И именно ты удивился больше всех на свете, когда он начал стрелять настоящими пулями, верно?

      – Точно. –