Противостояние. Стивен Кинг

Или я не должен об этом спрашивать?

      – Не должен! – ответила она – и прикусила язык за то, что не нашлась с более дипломатичным ответом.

      – О… – произнес он на удивление бесстрастным голосом. Потом осторожно поинтересовался: – Могу я кое-что спросить, не разозлив тебя, Фрэнни? Потому что я действительно хочу знать. Это не риторический вопрос или что-то вроде.

      – Спросить ты можешь, – устало согласилась она. Мысленно настраивая себя, убеждая не злиться, потому что за таким предисловием у Джесси обычно следовало какое-нибудь отвратительное и совершенно неожиданное для нее шовинистическое продолжение.

      – Во всем этом у меня есть какие-то права? – спросил Джесс. – Разве я не могу разделять ответственность и решение?

      На мгновение она таки разозлилась, но это чувство тут же ушло. Джесс всего лишь оставался Джессом, пытался защитить свой образ, который сам для себя и создал, как поступают все мыслящие люди, чтобы спокойно спать по ночам. Он всегда нравился ей, в том числе и благодаря своему уму, но в сложившейся ситуации ум только навевал скуку. Таких людей, как Джесс – и как она сама, – всю жизнь учили, что принимать решения и действовать – это правильно. Иной раз ты мог причинить себе вред – и немалый, – только чтобы выяснить, что следовало лежать в высокой траве и не дергаться. Джесс расставлял сети из добрых побуждений, но они оставались сетями. Он не желал отпускать ее.

      – Джесси, никто из нас не хотел этого ребенка. Противозачаточные таблетки и предназначались для того, чтобы ребенка не было. Никакой ответственности ты не несешь.

      – Но…

      – Нет, Джесс! – отрезала она.

      Он вздохнул.

      – Ты свяжешься со мной, когда устроишься на новом месте?

      – Думаю, да.

      – Ты по-прежнему собираешься продолжить учебу?

      – Со временем. Осенний семестр пропущу. Может, сдам какие-нибудь предметы.

      – Если я буду тебе нужен, Фрэнни, ты знаешь, где меня найти. Я не сбегу.

      – Это я знаю, Джесс.

      – Если тебе понадобятся деньги…

      – Да.

      – Свяжись со мной. Я не настаиваю, но… Мне захочется повидаться с тобой.

      – Хорошо, Джесс.

      – Пока, Фрэн.

      – Пока.

      Когда она положила трубку, у нее возникло ощущение, что осталась какая-то недоговоренность. И она поняла почему. Заканчивая разговор, они – впервые – не сказали друг другу: «Я люблю тебя». Ей стало грустно, и она ничего не могла с этим поделать.

      Последним, около полудня, позвонил отец. Позавчера они вместе позавтракали, и он сказал ей, что тревожится из-за Карлы. Она не легла спать прошлой ночью: провела ее в гостиной, сосредоточенно изучая старые генеалогические записи. Около половины двенадцатого он зашел к ней и спросил, когда она поднимется наверх. Карла распустила волосы, и они падали ей на плечи и на лиф ночной рубашки. По словам Питера, она выглядела безумной, плохо соображающей, где находится и что делает. Тяжелый альбом лежал у нее на коленях, и она даже не посмотрела на мужа, продолжая перелистывать страницы.