Противостояние. Стивен Кинг

меня отдадут в семью, а государство будет выплачивать деньги за мое содержание. Я хотел бы быть с Руди, но Руди уехал в Африку, работать в Корпусе мира. Тогда я сбежал. Мне уже исполнилось шестнадцать, и я не думаю, что меня искали очень усердно. Я решил, что все будет хорошо, если не нарушать закон, и пока так оно и было. Я заочно учился в старшей школе, изучал предметы по одному, поскольку Руди всегда говорил, что образование – самое главное. Я собираюсь сдать выпускные экзамены экстерном, когда относительно надолго осяду в каком-нибудь месте. Думаю, справлюсь. Учиться мне нравится. Может, когда-нибудь я поступлю в колледж. Знаю, это звучит безумно, я же глухонемой бродяга, но считаю, что такое возможно. Короче, вот моя история.

      Бейкер появился в семь тридцать утра. Ник как раз выносил мусорные ведра. Шериф выглядел значительно лучше.

      Как вы себя чувствуете? – написал Ник.

      – Неплохо. До полуночи я весь пылал. С детства у меня так высоко не поднималась температура. Аспирин не помогал. Джейни хотела позвать доктора, но в половине первого температура спала. Потом я спал как бревно. А как ты?

      Ник, сомкнув в виде круга большой и указательный пальцы, показал, что отлично.

      – Как наши гости?

      Ник скорчил злобную гримасу. Несколько раз открыл и закрыл рот. Постучал кулаками по невидимым прутьям решетки.

      Бейкер расхохотался, откинув голову, потом несколько раз чихнул.

      – Тебе надо выступать по телевизору. Ты написал свою биографию, как собирался?

      Ник кивнул и протянул два исписанных листа бумаги. Шериф сел и внимательно прочитал их. Затем смотрел на Ника так долго и пристально, что тот в смущении и замешательстве опустил глаза, уставившись на свои ботинки.

      Когда он снова поднял голову, Бейкер спросил:

      – Ты живешь один с шестнадцати? Шесть лет?

      Ник кивнул.

      – И ты действительно прошел предметы, которые изучают в старшей школе?

      Ник какое-то время писал на чистом листе блокнота:

      Я сильно отстал, потому что поздно начал читать и писать. Когда приют закрылся, я только-только принялся наверстывать упущенное. В приюте я получил зачет по шести предметам. Еще шесть сдал через Ласалль[45] в Чикаго. Узнал о них из рекламы на спичечном коробке. Мне осталось еще четыре предмета.

      – Какие? – спросил Бейкер, а затем повернулся и заорал: – Эй, вы там, заткнитесь! Получите кофе с булочками, когда я сочту, что пора завтракать, и не раньше!

      Ник написал: Геометрия. Углубленная математика. Двухгодичный курс языка. Это необходимо для поступления в колледж.

      – Курс языка? Ты говоришь о французском? Немецком? Испанском?

      Ник кивнул.

      Бейкер рассмеялся и покачал головой:

      – Ну и ну! Глухонемой учится говорить на иностранном языке! Не обижайся, малыш. Я не над тобой смеюсь, сынок. Ты ведь понимаешь.

      Ник улыбнулся и кивнул.

      – Так почему же ты бродишь по стране?

      Когда я был несовершеннолетним, не осмеливался оставаться

45

Ласалльский заочный университет Чикаго просуществовал с 1908 по 1982 г.