Левша на обе ноги (сборник). Пелам Вудхаус

я в состоянии выдержать, но всему есть предел. Я ощупью выбрался на улицу и крикнул такси.

      Позже вечером меня посетил Гасси – ворвался ко мне в номер с таким видом, будто купил эту гостиницу, а заодно и весь город.

      – Берти, – сказал он. – У меня такое чувство, будто все это мне снится.

      – Я бы тоже не прочь, чтобы все это мне только снилось, старина, – отозвался я и еще раз покосился на телеграмму от тети Агаты, прибывшую полчаса назад. Все это время я то и дело поглядывал на нее.

      – Мы с Рэй заехали вечером к ним на квартиру, и представляешь, кого мы там застали? Мою мамашу! Она сидела рука в руку со стариком Дэнби.

      – Да?

      – А он сидел рука в руку с нею.

      – Вот как?

      – Они поженятся.

      – Вот именно.

      – И мы с Рэй поженимся.

      – Да уж наверно.

      – Берти, старичок, я безумно счастлив. Гляжу вокруг, и все, куда ни взгляну, прекрасно. А мамаша так поразительно переменилась. Помолодела на двадцать пять лет. Она и старый Дэнби собираются возобновить «Чайный переполох» и поехать с ним по стране.

      Я встал.

      – Гасси, старина, – сказал я, – оставь меня, ладно? Мне надо побыть одному. По-моему, у меня воспаление мозга или что-то в таком духе.

      – Прости, дружище. Наверно, тебе вреден нью-йоркский климат. Когда ты думаешь вернуться в Англию?

      Я снова покосился на телеграмму тети Агаты.

      – Лет через десять, если повезет.

      Гасси ушел, а я взял со стола и перечитал телеграмму. В ней было написано: «Что происходит? Мне приехать?»

      Несколько минут я сосал кончик карандаша и наконец сочинил ответ. Это была нелегкая работа, но я справился.

      «Нет, – написал я, – сидите дома. Прием в мюзик-холлы окончен».

      Каникулы Уилтона

      Когда Джек Уилтон появился в Марис-бей, никому из нас и в голову не пришло, что этого человека терзает тайное горе. Такая мысль была попросту абсурдной – или казалась бы абсурдной, не исходи эти сведения от него самого. Со стороны Уилтон выглядел исключительно довольным жизнью и собой. Он был из тех людей, кого мы в мыслях непроизвольно называем «сильными». Пышущий здоровьем, уверенный в себе и в то же время отзывчивый – с первого взгляда понятно, что он-то и способен посочувствовать вашим невзгодам. Сила и вместе с тем доброта: такой может поддержать в трудную минуту.

      Собственно, именно желание обрести в нем поддержку и привело к тому, что Спенсеру Клею стала известна история Джека Уилтона, а когда что-нибудь становилось известно Спенсеру Клею, несколько часов спустя об этом узнавал весь Марис-бей. У Спенсера был, что называется, язык без костей, и он просто органически не мог удержать в секрете ни одну свежую новость.

      Итак, не прошло и двух часов, а все уже знали, что нашего нового знакомца гложет незримая тоска. А что он при этом сохраняет внешне жизнерадостный вид – так это настоящий подвиг.

      Клей, известный любитель пожаловаться на жизнь, обрадовался возможности излить свои печали и приступил к Уилтону с длинной повестью о каком-то из своих