По волнам моей памяти. Наталия Меркурьева

Котцовой. Фамилию она при замужестве не сменила, видимо, оставила в память об отце, первом муже Валентины Михайловны. Что случилось с ее отцом я не знаю, при мне разговора о нем не было, а я тогда не спрашивала. Олег был женат на Наталье Липатниковой, которая до брака, да и во время брака, когда Олег был в рейсе, проживала в Москве вместе со своей мамой Евгенией (ее все за глаза звали Евгеша) и детьми. Сначала у них был один сын Кирил, а потом, через несколько лет родилась еще дочь Катя. Евгеша была очень простая и гостеприимная женщина, когда я у нее останавливалась, она уделяла мне много внимания, рассказывала. Их дом в Москве находился рядом с домом, где жила семья Брежневых. Муж Евгении тоже занимал в правительстве какую-то должность, но к моменту нашего знакомства, его уже не было в живых. В Москву Липатниковы переехали из Горького (Нижнего Новгорода).

      После того, как Саща ушел в свой первый рейс, мне одной в квартире жить было скучно и мы поменялись с братом Петей. Он с семьей переехал в съемную квартиру на Полярные Зори, а я домой к родителям. После первого рейса мы с Сашей жили у нас на Чумбарова-Лучинского, но стоянка была недолгой.

      В то время жилье люди получали бесплатно в порядке очереди от предприятия, на котором работали, или от исполкома по месту жительства. Зимой в 1977 году нам дали отдельную комнату в квартире с подселением. Комната была небольшая, двенадцать квадратных метров, зато своя. В южном районе Мурманска, Первомайском. В конце семидесятых годов шло строительство жилых домов во всех районах Мурманска. Дома росли, как грибы, многие жители города переселялись из коммуналок в отдельные благоустроенные квартиры, но для молодых работником рыбного флота отдельные квартиры сразу не давали, а делили на две семьи.

      Вот так проходили мои дни в работе, во встречах и расставаниях с мужем. В 1978 году свекровь, Маргарита Федоровна, сломала ногу и попросила нас зайти к бабушке, побыть с ней. Бабушка жаловалась на плохое самочувствие. Мы пришли, бабушка лежала. Она попросила клюквы, я ей принесла в чашечке, а сами мы ужинали на кухне. И вдруг услышали звон, чашка упала, прибежали в комнату, а у бабушки уже начались предсмертные конвульсии. Мы вызвали скорую, но было поздно, скорая констатировала смерть. Это произошло на глазах и было для нас большим потрясением. Бабушку похоронили на кладбище в Мурманске.

      А наша жизнь потекла своим чередом. Саша ходил в море года три, после окончания мореходки. Письма Сашка писать никогда не любил, чаще слал телеграммы. Когда он был в рейсе я как-то раз заболела ветрянкой. В детстве не болела, а сосед Дениска был дома на карантине. Катя его зеленкой мазала и все двери у нас были в зеленке. Я во время уборки квартиры оттирала эти пятна. А в понедельник поехала в командировку в Мончегорск. Утром в гостинице проснулась от зуда на лице. Посмотрелась в зеркало, а все лицо в красных прыщиках. Я тут же собралась на вокзал