Дети первой зари. Алиса Каменева

у своих братьев и сестер, а когда стала постарше помогала им не задохнуться и не удариться головой ни обо что в такие минуты. Потом отпаивала их горячим чаем, успокаивала, насколько ей это позволяла ее некоторая отстраненность. Но с ней самой в жизни не было ничего подобного. И для друзей, и для нее самой было загадкой, почему она вообще оказалась в Белой крепости. Пару раз еще в детстве она пыталась спросить об этом Кирса, но тот лишь отмахивался. А Айрис слишком хорошо знала его, чтобы повторять попытки. И хотя она стала практически незаменима здесь, все же порой чувствовала себя изгоем. Быть изгоем среди изгоев – это особый талант. Девушка усмехнулась краем губ. Иногда даже закрадывалась мысль: а что если она – нормальная?

      Айрис ненавидела нормальных людей. Боялась их. Тех, кто на ее глазах готовы были, не колеблясь, подчистую уничтожить все, что не нормально. А под определение ненормального попадали все ее братья и сестры, все, что ей, Айрис, дорого. Ей была отвратительна сама мысль о том, чтобы быть нормальной.

      От раздумий ее отвлек поднявшийся от стен крепости знакомый силуэт. Подруга пришла мириться. Если бы можно было вручать медали за терпение, то Итлин была бы первой, кто заслуживал ее. Сама же Айрис никогда не могла заставить себя сделать первый шаг. Девушка стыдливо вздохнула и уткнулась в плавник своему морскому дьяволу.

      – Ты так и будешь тут сидеть? – прозвенел над ухом нарочито бесстрастный голос.

      – Ну, назад меня никто не звал, – спрятала улыбку Айрис.

      – Не прикидывайся, а! Корчишь тут из себя бедного родственника, – возмущенно взвилась Итлин. – Все знают, что Кирс выпрет отсюда любого, стоит тебе заикнуться. Ты же его любимица.

      – Ложь и провокация, – засмеялась в ответ девушка. – Но если так, выпру тебя первой, и ищи там кого хочешь, – она чуть кивнула головой в сторону неопределенного «там». – А вот Йета не отдам, он мне тут нужен.

      – Ты смотри ка! А его-то ты спросила?

      – А когда меня интересовало чье-то мнение? – она виновато рассмеялась, Итлин привычным движением подкатила глаза. За годы общения с Айрис этот жест выработался у нее на уровне рефлекса.

      Подруга спрыгнула со своего морского дьявола и встала рядом с Айрис.

      – Знаешь, что я подумала, – перешла она к тому, о чем хотела поговорить с самого начала.

      – Мне уже страшно, – ровным голосом отозвалась девушка. На самом деле, зная Итлин, бояться и правда стоило.

      – Я подумала, может, если ты узнаешь, кто твои родители… Может, тогда это будет иметь для тебя значение? И тогда ты поймешь, почему все так на это реагируют. И почему для меня это так много значит.

      – М… – неоднозначно протянула Айрис.

      – И я подумала, может, тогда бы ты почувствовала себя более… полноценной.

      – О, ну спасибо! – сварливо пробормотала девушка.

      – Да я не в плохом смысле…

      – Это