О вас я подумаю завтра. Виктория Чуйкова

НЕ ДОЖДЕШЬСЯ! Уберешь все сам. Отелло! – выскользнул в дверь и догнал жену у самой двери. Захватил за талию, поцеловал в шею.

      – Что ты ко мне подлизываешься? Не понимаешь разве, что обидел Вел.

      – Я?! Чем?

      – Он еще спрашивает «чем»? Ты ужасен и невыносим!

      – Я? А вчера, … – как ребенок, принялся перечислить ее же слова.

      – Ошиблась! Прикинь, бывает!

      – Гения! Я не могу к ней пойти один. Отелло еще в бешенстве. Составь компанию.

      – Ну, уж нет! Сам ляпнул – сам и вымывай!

      – Ев! Ты не можешь меня бросить! И вообще, не я все заварил. Ты тоже приложила свой язычок к этому. А потом. Кто мои локоны перебирал и щечку гладил?

      – Дэн! – Ев уставилась на него, причем очень пытливым взглядом. – Ты?! Нет, это не выносимо!

      – А я осел, думал сновидение! Ну, девочки! Ну, заигрались!

      – Не открывай фонтан, муж! Я могу и не понять! – оттолкнула его и направилась к двери спальни старших, поговорить с сестрой. Он опять схватил ее.

      – Не понять – что? Ев! Не кажется ли тебе, что у нас день недоговоренности и намеков.

      – Да какие уж тут намеки! Из последней твоей фразы, есть только один вывод – ты хороший актер! Я над ним, а он…. Отстань! – и захлопнула дверь перед его носом.

      Дэн повернулся спиной, снял с себя ребячество, сузил глаза в раздумье, но с места не сдвинулся. Принялся не только анализировать свои воспоминания, сегодняшний разговор, но и распределять по пунктикам свои собственные чувства ко всей этой ситуации.

      Ев же, с порога заявила:

      – Знаешь, сестренка, эти мужики…

      – Напиваться не буду!

      – Представь, я тоже! Я как белуга, а он…!

      От закипевшего настроения у Вел летало все вокруг, подушки, что попадали ей под руку, стулья с грохотом передвигались и ставили точки вместо речитатива, что готов был сорваться с языка. Сестра, молча, наблюдала за ней. И это слегка успокоило Ев, она остановилась в центре комнаты и, поставив ноги на ширине плеч, сложила руки на груди, заявив:

      – Все что выпила – вылетело со скоростью урагана! – тут же нервно уселась в кресло и ударила ногой стоящий рядом пуф.

      – Ух, ты! Ев в бешенстве и из-за меня! – хмыкнула Вел, не разобрав ее тираду.

      – А ты причем? Это все Нарцисс! Нет, я с тобой еще… разберусь и за тебя… тоже. Но тот! Он, муж мой единственный, оказывается, видел, как ты его по щеке гладила. Так это мило мне сообщил! – она изобразила всем своим видом недовольство, скрутив руки и пальцы так, как могла только она.

      – Что?! – не веря собственным ушам, Вел подошла к ней и даже сняла очки.

      – Мать мая женщина! У тебя глаза…. Больно, наверное?

      – А ты думала я так, все это в удовольствие? Только ЩАЗ не о них речь. Получается, что я эти «омаровы глазки» заработала ради притворства Спящего Красатуля?!

      – Похоже! Я как услышала, чуть не убила, собственными руками. Просто спряталась у тебя,