Ход королевы. Уолтер Тевис

уже мгновенно превращались в ее проворном уме в реальные фигуры на реальных полях, и она без труда воспроизводила эти ходы в своем воображении, не нуждаясь в том, чтобы смотреть на доску. Сидела в синей шерстяной плиссированной юбке приюта «Метуэн-Хоум», положив на колени «Современные шахматные дебюты», и пока мистер Эсперо бубнил о духовном подъеме, который дарит нам великая поэзия, или заунывно читал во весь голос что-нибудь вроде «С тем, кто понять умел язык природы, / И в чьей груди таится к ней любовь, / Ведет она всегда живые речи…» – перед ее полуприкрытыми глазами шахматные фигуры со стуком становились на позиции. В конце книги некоторые классические партии были приведены целиком – до сдачи одного из игроков на двадцать седьмом ходу, а иные продолжались и до сорокового, – и она научилась, как провести фигуры через все акты этого балета. Порой у нее перехватывало дыхание от изящной схемы атаки, от смелой жертвы или от сдержанного баланса сил в каком-нибудь положении на доске. И всегда ее мозг работал на победу или на возможность победы.

      «Коль весел он – на радости его / Найдется в ней сочувственная радость…»[6] – читал мистер Эсперо, а Бет благоговейно любовалась геометрическим рококо, следила за танцем шахматных фигур, который развивался в ее сознании, захваченная, восхищенная, поглощенная великими композициями, мало-помалу открывавшимися ее душе, и душа ее открывалась перед ними.

* * *

      – Крекер! – прошипела Джолин, когда они выходили из класса после урока истории.

      – Ниггер, – прошипела Бет в ответ.

      Джолин обернулась и вытаращилась на нее во все глаза.

* * *

      В следующую субботу Бет проглотила сразу шесть таблеток и отдалась сладостной химической реакции, положив одну ладонь себе на живот, другую – на влагалище. Слово «влагалище» она знала от матери – в числе того немногого, чему мать успела ее научить, перед тем как врезалась во что-то на своем «Шевроле». «Хорошенько подмывайся, – говорила мать в ванной. – Влагалище должно быть чистым». Бет потерла пальцем между ног, как делала Джолин. Ничего приятного в этом не было, по крайней мере для нее. Она убрала руку и сосредоточилась на состоянии умственной и душевной легкости, которое принесли таблетки. Возможно, она слишком юная – Джолин все-таки старше на четыре года, и у нее там курчавые волосы. Бет успела их нащупать.

* * *

      – Привет, крекер, – беззлобно сказала Джолин. Вид у нее был непринужденный.

      – Джолин… – начала Бет.

      Та подошла ближе. Вокруг никого не было, они оказались наедине у шкафчиков с одеждой после физкультуры.

      – Чего тебе? – спросила Джолин.

      – Хочу узнать, кто такие «херососы».

      Джолин на секунду воззрилась на нее – и прыснула.

      – Бляха-муха, – сказала она. – А ты знаешь, что такое «хер»?

      – Вроде бы нет.

      – Это у парней такая штука. Может, видела в учебнике по здоровому образу жизни? Похоже на большой палец.

      Бет кивнула. Она видела картинку.

      – Ну

6

Здесь и далее цитируются строки из поэмы У. К. Брайанта «Танатопсис» в переводе А. Плещеева.