Сорные травы. Дмитрий Дзыговбродский

зайду. А он лицом на столе лежит. Окоченевший. Трупные пятна в состоянии гипостаза.

      – Три-четыре часа, значит, – машинально откликнулась я. – Впрочем, надо температуру смотреть… Что ж он никого не позвал?

      – Четыре часа, если быть точным. Кто теперь скажет, чего он не позвал… Были в это время наши, но внизу. Может, не докричался. На вскрытии – острый инфаркт миокарда, признаки кардиогенного шока.

      – Кто исследовал? – поинтересовалась я. – Со стороны, что ли, позвал?

      – Я и исследовал.

      – Я бы не смогла.

      – Эх, Машка… Зелёная ты ещё совсем, оказывается. То, что на столе, – это уже просто биологический объект.

      Как говорит… говорил шеф, всему есть предел. Я не стану вскрывать человека, с которым проработала столько лет и который был скорее другом, нежели начальником. Точно так же, как ни один хирург не возьмётся оперировать друга или родственника, если речь не идёт о чем-то сложнее панариция. Хотя по большому счёту лично мне наплевать, что станет с телом после того, как умру, – а всё равно не буду.

      – Жене его позвонил, сказал, что умер, – продолжал Вадим. – Договорились, что завтра его вместе с внучкой отсюда заберём, чтобы домой не отдавать. И в одну могилу, разрешение пробью… я ж теперь вроде как и. о.

      – Понятно.

      – Кстати, у него на сердце один рубец уже был.

      – Ничего себе…

      – Я тоже не знал. Такие вот дела.

      – Со всем остальным как?

      – Всё так же. Везут. Договорённости на вечер в силе, как и всё остальное.

      Пока это самое важное. Что будет важным потом, доживём – увидим. Если доживём, конечно. Происходящее давно вышло за рамки обыденности, а значит, привычные оценки потеряли смысл. Остается руководствоваться только целесообразностью, всё остальное побоку. Когда вся эта чертовщина закончится, можно будет собрать информацию и сделать выводы. Если не засекретят к чёртовой матери. Сейчас, конечно, не такие параноики, как в тридцатых, когда засекречено было даже количество произведённых в стране презервативов, но откровенно странных решений тоже хватает. Открыто смертность по позавчерашнему дню до сих пор не дали, хотя это вполне объяснимо: за три дня такую статистику не собрать. А вот то, что до сих пор теле-и радиоканалы утверждают, будто ничего сверхъестественного не произошло, обычная вспышка гриппа, – куда хуже. Цензура, как она есть. Даже странно, когда появился «свиной» штамм, СМИ активно нагнетали истерию, хотя достаточно было сравнить смертность по старым сезонным штаммам и новому, чтобы понять, что истерить незачем. А сейчас все активно делают вид, что ничего не происходит. Разве что в блогах может быть шумно, но добраться до Сети и вдумчиво изучить, что творится в социальных сетях, не было времени. Я бы и про официальные версии не знала, если бы в секционном зале не стояло радио, которое вместо обычных музыкальных каналов настроили на новостные – надо же знать, что делается за стенами бюро. А как тут узнаешь, если домой добираешься только для того, чтобы рухнуть в кровать, – и то не