Крымские охотничьи рассказы. Владимир Георгиевич Грачев

собаку! – скомандовал киевский авторитет.

      Я отпустил Руну с поводка. Время пошло! У нас был только час. Теперь все зависело только от собаки и охотничьей удачи. А удача была вначале на нашей стороне. Идя широким зигзагом против ветра по невспаханному, заросшему сорняками, полю Руна уже через несколько минут «прихватила» свежий фазаний след. Вот она изменила направление движения и пошла уже боком к ветру, уткнувшись носом в землю и изредка поднимая морду кверху, причуивая доносившиеся запахи дичи. Темп движения то нарастал, то замедлялся. Позади меня ерничал столичный эксперт и все время отпускал какие-то колкости:

      – Ну, что она у тебя, как неживая! Вперед, вперед! Не позволяй ей останавливаться! Это же фазан, а не куропатка, она должна его дожимать!

      Я прекрасно понимал, что ситуация складывается какая-то нестандартная. С одной стороны – ни к одному другому участнику состязаний не было таких претензий и замечаний по поводу работы их питомцев. А с другой – если бы не было нашего разговора до испытаний, может быть я и не обращал бы внимания на эмоциональные возгласы эксперта и считал бы их, наоборот, знаком персонального внимания и желания помочь начинающему собаководу в работе по сложной дичи. Но я-то знал, что эти возгласы не имеют «к помощи» никакого отношения.

      Руна, наконец, стала в стойку, загнав убегающего фазана почти к самой лесополосе, ограждавшей полей. Подбежав к собаке и подняв, как это положено на соревнованиях, руку, сигнализируя тем самым экспертам о том, что «собака на стойке», и сейчас я дам команду на подъем дичи, я выдохнул почти ей на ухо:

      – Вперед, возьми!

      У хозяев охотничьих собак нет универсального слова для посыла собаки после стойки на дичь. Одни кричат «Дай!», другие – «Пиль!», третьи – еще что-то. Да и в правилах испытаний об этом тоже ничего не сказано. Главное, чтобы собака выполняла эту команду.

      Руна рванулась к фазану броском. С громким шумом из травы поднялось сразу два петуха. Громко клокоча от негодования, они под холостой выстрел второго эксперта разлетелись в разные стороны, набрали высоту и скрылись за деревьями.

      – Ну, продолжай, продолжай! – только и сказал мне киевский гость, что-то фиксируя у себя в полевой тетради.

      Мы пошли дальше вдоль лесополосы. Руна опять тут же «прихватила» фазаний след и пошла по нему, постоянно заворачивая в лесополосу и вновь выходя на поле. Так, все вместе, мы прошли еще метров триста. Руна вновь свернула в лесополосу, пересекла ее и вышла на ее противоположную сторону. С другой стороны тоже было поле, но заросшее зеленой невысокой осокой. Ни секунды не раздумывая, Руна вошла в эту осоку, продолжая идти по свежему следу.

      Вот здесь-то все и произошло! По проселочной дороге к нам подъехала какая-то легковая машина. Из нее призывно посигналили, привлекая внимание киевского эксперта.

      – Мне надо перекусить! – изрек он, явно намекая на то, что испытания сейчас придется прервать на неопределенное время.

      А