Око Дракона. Любовь Александровна Филимонова

дотронулся до рукава Иванки. Артур, судя по всему, под шумок уже собрался уходить. Он увлек ее в прихожую. Обнял. Она почувствовала в своей руке бумажный квадратик.

      – Тут мой телефон. Не хочу вам мешать. Кроме того, у меня сегодня дела.

      Иванка только вздохнула и красноречиво развела руками.

      Но то, что он оставил ей телефон, говорило о многом.

      Закрыв за Артуром дверь, Иванка вернулась в кухню.

      – Ну вот, наконец, здесь остались только свои! – провозгласил Гуруджи. – Пора доставать коньяк.

      – Рано, – сурово парировал Валентин. – К тому же ты забыл его захватить с собой. Давайте все же выслушаем историю этой восхитительной картины? – Где ты ее раздобыл?… Кстати, куда умчался этот странный гость? – перебив сам себя на полуслове, он повернулся к Иванке. – У меня странное ощущение, что я его знаю. Жаль, не успел рассмотреть… А ведь мог бы поклясться… почти со стопроцентной уверенностью… он очень напоминает моего бывшего одноклассника, Эдика Скрипку.

      – Эдика? – А вот и мимо! – ответила Иванка, думая, как переключить мысль Валентина на что-то другое. – Нам всем, полагаю, не терпится, наконец, побольше узнать о нашей картине.

      Все уставились на Гуруджи.

      А тот кайфовал из-за того, что снова все внимание сосредоточено на его персоне.

      – Все началось два месяца назад, – начал он, – когда я продал свою отличную, почти новую индийскую духовую гармошку, которую раздобыл в прошлом году на гавайском рынке. Я ее продал своему приятелю, – ну вы его знаете, это антиквар Мехлис. Ваня Мехлис. Он…

      – Вернемся к нашим баранам, – Валентин попробовал вернуть его к картине.

      – Так вот этот Ваня Мехлис, не рассчитавшись со мной, неожиданно пропал. И его жена, вернее, подруга Лора, отдала мне эту картину, которая лежала у Мехлиса в задней комнате.

      – И что сталось с этим антикваром? – заинтересовалась Иванка.

      – Лора до сих пор не знает, где он сейчас, но считает, что он не пропал, а просто уехал к родителям после того, как они поругались, – ответил Гуруджи.

      – А как картина попала к Мехлису? Кто был ее хозяином до этого? – спросила Иванка.

      – Когда Лора, подруга Ивана, предложила мне картину вместо денег, я, конечно, спросил, откуда она? А вдруг оставлена в залог? Мне не нужны потом сложности…

      – И что же?

      – Ее и вправду оставляли в залог. Но потом за ней никто так и не пришел. Лора сказала, что я могу ее оставить себе как оплату за мою гармошку. Таким образом, у Мехлиса будет одним долгом меньше.

      – Так что же получается, – прервал молчание Аменхотеп, – выходит, что те, кто владел картиной – рано или поздно исчезают? Сначала художник, затем, тот, кто оставил ее в залог, потом, хозяин лавки?…

      Иванка зябко передернула плечами. Встала, нашла среди дискет, валявшихся на подоконнике, запись последних творений Валерии и вставила его в проигрыватель.

      Музыка сразу овладела всеобщим вниманием. Все-таки Валерия была прекрасным композитором. И ее музыка, равно