Кровопускание. El Gorbunova

уже покурил.

      – Значит, нет желаний?

      Самоубийца помотал головой. Я зажглась идеей.

      – Выполни моё.

      – С чего бы?

      – Есть традиция такая.

      – Ладно, – ему нравилось моё нахальство.

      – Выполнишь?

      – За мою жизнь не проси.

      – Не буду. Выполни – и прыгай.

      – Так чего ты хочешь?

      – Секса. Здесь. Сейчас. С тобой.

      С выражением посмотрел на бутылку.

      – Пьяная?

      Я повернула её горлышком вниз.

      – Собираюсь открыть.

      Усмехнулся. Рассмотрел.

      – Что, действительно хочется?

      – Очень!

      – Иди сюда, – потянулся ко мне рукой, – надо же помочь человеку.

      …Мы лежали на его рубахе. Он водил ладонью по моему влажному плечу, я засовывала пальцы в горлышко бутылки, пачкала их вином и облизывала.

      – Как тебя зовут?

      Нескромный вопрос после секса.

      – «У тебя множество имён, и ты сам не помнишь, какое из них – настоящее» – процитировала я слова неизвестного мне автора о смутно представляемом мной существе.

      – Зачем пошла на крышу?

      – Вино пить.

      – А ещё?

      – Тебя найти.

      Он засмеялся и погладил мои волосы.

      – А я пришёл разбиться.

      – Вот твоё беспомощное тело…, – я пролила вино на его живот. – Вот твоя кровь…, – и кончиком языка начала давить красные капли. Он напрягся и задышал тяжелее. – Вот твой ад.

      Это случилось в городе, к которому я снова вышла из вагона.

      #

      Кай мог бы быть другим, но не был. Мог создавать огромные полотна, выдавать их за шедевры – и убеждал бы всех. Но предпочёл каллиграфить по человеческому телу.

      Мы не знали, как долго он сидел в тени своего таланта. Возможно, всю жизнь. Ману нашёл его в подвале собственного дома, где клуб татуировщиков делал в бизнесе первые шаги. Кай приходил к ним поболтать и послушать оперу на ужасающей громкости средь бела дня. Татуировщиков он снабжал краской, которую пёр неизвестно откуда, и это засчитывалось за входной билет.

      Ману был вхож везде.

      Так в подвале под апокалипсического Вагнера состоялась встреча двух людей, которым никто до этой минуты не был по-настоящему интересен.

      Ману не отлипал от Кая. Их каждый день видели вместе.

      А если бы следили за Каем, то каждый час.

      Не знаю, подпитывали ли они друг друга, но Кай продолжал не рисовать шедевры, а Ману просто был и вводил собой в ступор мир.

      Я присоединился позже. Однажды шёл за Ману по набережной до самого центра города, одной из его площадей, потом в петляющие переулки, потом до самой двери Ману. Возможно, в переулках он хотел от меня скрыться, но вериться с трудом, что не сумел.

      Я шёл за Ману и придумывал про него историю: он был слишком