Проект «Прометей». Робин Мэднесс

как у меня сейчас. Кроме пылесоса, правда.

      – Так значит, ты для этого согласилась участвовать в проекте – чтобы быть всегда сытой и спать в уютной кровати?

      – Ну не ради мифических миллиардов, это точно.

      – Почему мифических, Агнус? Ты не веришь, что компания действительно располагает подобной суммой? Или не веришь в мою честность?

      – Возможно.

      – Это смело. Однако ты, дорогая Агнус, собственной рукой подписала договор, имеющий юридическую силу во всём городе.

      – Да, это правда.

      – Тогда что же? – к Эржебет вернулись ее обычные холодность и непроницаемость.

      – Я, скорее, просто не могу поверить в то, что это может быть правдой.

      – Скорее всего.

      – Хотя на самом деле мне достаточно и той суммы, которую вы уже выплатили.

      – Достаточно для чего?

      – Для того, чтобы оплатить все счета, погасить накопившиеся долги за квартиру. К тому же теперь я смогу заплатить за свое обучение в следующем году.

      – Значит ты все-таки сыта, Агнус?

      – А разве есть что-то большее?

      – Всегда есть что-то большее.

      Эржебет бросила эту последнюю фразу, уже уходя.

      Оставшись одна, Агнус впервые за долгое время почувствовала себя одинокой. Девушка сидела, свесив ноги в пропасть, и думала о том, откуда взялись синяки и царапины у нее на теле. Она увидела их еще утром, так что они никак не могли появиться, когда она поднималась на башню. Утром они были заметны еще больше. Агнус знала: завтра от них не останется и следа. Ее способность к регенерации возросла в несколько раз. Но Эржебет об этом она говорить не хотела.

      Глава 5: Спуск в канализацию

      Тем временем Цицерон уже спустился в канализацию и шел по краю сточных вод к месту тайной резиденции Фишера Крюгера. Он точно знал, что если тот жив (а Фишер не из тех людей, которых можно убить с первого раза), то находится сейчас там. Цицерон прошел уже достаточно много, и пахло от него хуже, чем от бродячего пса. Но сейчас его это мало волновало. На какой-то момент парню стало казаться, что эти сточные канавы – городские артерии, гоняющие свои кровавые потоки в единой системе путей. Гнойные, инфицированные потоки, источающие зловоние и смрад.

      И вот последний поворот…

      Он увидел двух человек, стоящих на металлической решетке, проложенной над некоторыми участками канала. Они настороженно повернулись в его сторону. Но как только он подошел ближе, эта настороженность сменилась приветствием.

      Цицерон раньше часто появлялся здесь, в основном в противоположной части, где проходили незарегистрированные бои. И когда-то даже видел бой Барека. «Несокрушимый Барек», так его называли. «Несокрушимый» – чушь! В последнем бою его размазали по арене, как зубную пасту по щетке. Наверное, поэтому он и не хочет об этом рассказывать. У него не было шансов.

      Цицерон бросил сухое «привет», после чего сразу перешел к делу.

      – Фишер здесь?

      – Ты