Проклятие Микеланджело да Караваджо. Валерий Скурихин

служивый прусский барон.

      – Здравствуй, внучек! – сухим и звонким голосом, так мало гармонирующий с ее тщедушным телом, поприветствовала Кулебяку Елена Васильевна и одобрительно осмотрела его с ног до головы. – Ишь, вымахал! Как гренадер! Сколько росту-то?

      – Метр девяноста два… Нет, даже три!

      – А тощий-то какой! Что, мать не кормит?!

      – Это у меня конституция такая! – начал оправдываться Кулебяка и тут же протянул бабушке цветы. – Очень я рад вас видеть!

      Елена Васильевна благосклонно приняла цветы и коробку конфет. Передав их домработнице Свете она велела Аркадию садиться и вновь принялась его пристально разглядывать.

      – А на отца-то ты не похож! – властно заключила она, закончив осмотр. – Тот битюг был – будь здоров! Если бы водку не пил и не бегал по девкам – до сих пор бы жил, пакостник, прости господи!

      – Он водку не пил! – заступился за отца Аркадий Петрович. – Он пил коньяк и виски!

      – Все вы, Кулебяки, одним миром мазаны! – отвечала добрая старушка. – Что твой папаша, что твой дед, упокой, господи, его душу!

      Она покосилась на портрет бравого старикана-полковника, висевший в уголке зала. Грудь его украшали многочисленные награды, на почти что лысой голове торчал клок седых волос, но взгляд суровых чекистких глаз был тверд, если не сказать – проницателен.

      – Мне Полина про тебя уже много что рассказала! – сообщила Кулебяке Елена Васильевна. – Жаль, что ты не по отцовской линии пошел. Был бы сейчас тоже прокурором! Продолжил традиции. А то что это за дело такое – с сертификатами какими-то возиться!

      – Мы не только ими занимаемся! – возразил Кулебяка. – Мы осуществляем контроль, проводим проверки…

      – Тоже мне – проверки! Вот дед твой проверял, так проверял! – неожиданно засмеялась бабушка. – Как что где проверит, так, считай, лет по десять каждому, до кого доберется!

      От этого смеха по телу Кулебяки пробежали холодные мурашки. О нравах тех лет, о нравах, царивших в ведомстве, в котором дед служил, он был наслышан. Кое-что о славных дедовых делах отец еще успел ему рассказать.

      Далее разговор вошел в сугубо деловое русло. Бабушка предложила Аркаше переехать к ней. И тут же решила показать апартаменты. Для внука она отвела две большие комнаты. Одна – под спальню, другая – под кабинет. Кулебяку приятно поразило то, что и в этих комнатах обстановка напоминала дворцовые интерьеры. Из-за большой высоты потолков и без того просторные комнаты казались еще большими. Помпезная кровать в спальне была явно из дворянских покоев. Все из себя отточенные шкапчики на тоненьких резных ножках, кокетливые картины на стенах с изображениями то ли нимф, то ли богинь, тяжелые портьеры, создающие в спальне атмосферу интимной загадочности – все это показалось ему необычайно привлекательным. Но больше всего Кулебяку приятно порадовал его будущий кабинет. Вдоль обеих стен, до самого окна, тянулись высоченные книжные шкафы