Гипсовый трубач. Однажды в России. Юрий Поляков

конечно…

      – Тогда вам будет скидочка двадцать процентов. Итого с вас… – Мелькая кроваво-красным маникюром, Регина Федоровна заиграла пальцами по клавишам большого калькулятора.

      – Нисколько! – остановил ее Жарынин. – Андрей Львович – тоже гость Аркадия Петровича!

      – Аркадий Петрович ничего мне про это не говорил… – Валентина Никифоровна отстранилась от режиссера, и в ее лице появилось некое бухгалтерское оцепенение.

      – Валечка, ты мне не веришь?!

      – Верю, конечно, Дмитрий Антонович. Как же вам не верить! – с этими словами она сняла трубку внутреннего телефона, но отзыва не дождалась.

      Тогда бухгалтерша прибегла к мобильнику:

      – Аркадий Петрович, тут у нас проблемка… с… вторым гостем… Понятно! Я так и думала. Оформим.

      Пока длилось это недоразумение, Кокотов, смущенный возникшей «проблемкой», уставился в окно, выходившее в парк. Там он увидал Наталью Павловну. По-девчоночьи покачивая крокодиловым портфельчиком, она шла к автомобильной стоянке. У нее была походка повелительницы мужчин. Из бежевой «Волги» ей навстречу выскочил шофер и распахнул заднюю дверцу.

      «Наверное, трудно быть красавицей!» – подумал писатель.

      – Что, и вам тоже понравилась? – поинтересовалась Регина Федоровна, проследив направление его взгляда. – Мужа поехала обирать! Вот здесь поставьте автограф: с правилами противопожарной безопасности ознакомлен. И контактный телефончик напишите, на всякий случай…

      Сказано это было с той обидчивой иронией, с какой дамы частенько говорят о своих «однополчанках» (от слова «пол», разумеется), стоящих на ступенях женского совершенства выше, нежели они сами.

      – Вы это про кого? – Кокотов сделал вид, что не понял.

      – Передайте, пожалуйста! – Она холодно протянула ему два заполненных форменных бланка. – А что, Лапузина у нас продлевается?

      – Ну конечно же! Ее муж выгнал… – Валентина Никифоровна приняла бумажки и, нахмурившись, внимательно изучила обе формы, словно заполняла их не сидящая напротив подруга, а кто-то неведомый с недобрыми замыслами.

      Дочитав, она поставила визу, открыла сейф, вынула печать, подышала, эротично округлив густо напомаженный рот, и шлепнула два раза с такой силой, что в комнате дрогнули старинные половицы. Затем так же, через Кокотова, Валентина Никифоровна вернула бумажки Регине Федоровне, которая в свою очередь внимательно оглядела подписи и печати, точно подруга могла расписаться как-то недостоверно или – еще хуже – поставить какую-нибудь постороннюю печать. После этого блондинка, приложив линейку, аккуратно оторвала квитанции от приходных ордеров, которые, пробив дыроколом, подшила в специальную папку с надписью «Ветераны ВОВ». Причем от ударов по дыроколу половицы еще раз содрогнулись, а квитанции тем же путем очутились на противоположном столе. Тщательно исследовав их, Валентина Никифоровна свернула бумажки в трубочки и открыла нижний ящик стола. Там в лузах лежали деревянные