Челюсти. Питер Бенчли

пока хоть что-нибудь не прояснится.

      Человек из «Таймс» улыбнулся.

      – Хватит, шеф. Чего вы от нас хотите? Назвать это загадочным исчезновением? Заметка о потерявшемся в океане мальчике?

      Броуди стоило немалых усилий, чтобы резко не ответить на остроты репортера из «Таймс».

      – Послушайте, мистер Уитмен, – не так ли? – сказал он. – У нас нет свидетелей, которые видели что-нибудь, кроме всплеска. Мужчина у меня в кабинете уверяет, будто видел огромное серебристое тело, и считает, что это акула. Правда, он говорит, что раньше никогда живой акулы не видел, поэтому его слова нельзя считать экспертными показаниями. Трупа нет, нет никаких доказательств того, что совершено жестокое нападение… Ну, то есть нам лишь известно, что он исчез. Возможно, утонул. Может, с ним приключился приступ или припадок. И, если уж на то пошло, на него могла напасть какая-нибудь рыба или животное. Или даже человек. И пока мы не получим…

      Броуди перебил скрежет шин по гравию на общественной парковке. Хлопнула дверца, и в полицейский участок – в одних плавках – вбежал Лен Хендрикс. Его тело с налипшими на него серовато-белыми песчинками было такого же цвета, как стаканчик для кофе из стирофома. Он резко остановился и растерянно посмотрел на Броуди.

      – Шеф…

      – Ты что же, купался, Леонард? – спросил Броуди, пораженный его видом.

      – Еще одно нападение! – с трудом выговорил Хендрикс.

      Репортер из «Таймс» тут же спросил:

      – А когда было первое?

      Прежде чем Хендрикс успел ответить, вмешался Броуди:

      – Мы как раз обсуждали это, Леонард. Не хочу, чтобы ты и кто-нибудь еще делал поспешные выводы. Прежде надо убедиться, что произошло на самом деле. Черт побери, ведь мальчик мог просто утонуть!

      – Мальчик? – переспросил Хендрикс. – Какой еще мальчик? Я говорю про мужчину, про старика. Это случилось всего пять минут назад. Он вошел в воду, потом вдруг как заорет! Голова его скрылась под водой, потом вынырнула, он снова вскрикнул и снова исчез. Вода вокруг бурлила и стала красной от крови. А рыба отплывала и потом снова набрасывалась на него, и так несколько раз. В жизни не видал такой здоровенной акулы. Она размером, наверное, с целый фургон! Я забежал в воду по пояс, пробовал его вытащить, но рыба еще не отстала от него. – Хендрикс замолчал, опустив глаза. Дышал он тяжело и прерывисто. – Потом она все-таки уплыла, не знаю. Я подобрался поближе. Старик лежал на воде лицом вниз. Схватив его за руку, я потянул…

      – А дальше? – нетерпеливо спросил Броуди.

      – Она… оторвалась! Рыба, наверное, откусила ее, но не до конца, и рука болталась на куске кожи…

      Хендрикс поднял голову. Глаза у него покраснели от изнеможения и ужаса.

      – Что, тошнит? – спросил Броуди.

      – Вроде нет.

      – «Скорую» вызвал?

      Хендрикс замотал головой.

      – «Скорую»? – переспросил репортер из «Таймс». – Это все равно что запирать конюшню после того, как из нее сбежала лошадь.

      – Лучше заткнись, умник! – сказал Броуди. –