О чём молчат ведьмы. Сигита Ульская

побежала, сопровождаемая одним Ароном.

      Глава 8

      Спустившись по лестнице, в самых потёмках, Стася увидела белое дерево – это в бабулином саду распустилась старая алыча. Она покрылась тысячами мелких цветков и в темноте выглядела, как осевшее на землю облако. Стася загляделась на алычу и не заметила, что у самого забора кто-то копошится. Она налетела на что-то живое, большое и страшное.

      Стася заорала во весь голос. Нечто разогнулось и потянуло к ней лапы. Девушка перешла на визг и, зажмурившись, стала отчаянно колотить по чудовищу сумочкой, пока не услышала:

      – Хватит, хватит, сумасшедшая!!!

      Стася застыла с разинутым ртом, услышав человеческую речь.

      – Ты… ты не д-д-д-демон? – спросила она у существа.

      Тот шебуршал под ногами, что-то ища, потом радостно воскликнул:

      – О! Нашёл! – В руке существа зажёгся фонарик.

      Перед Стасей стоял парень лет двадцати пяти и улыбался. Темноволосый, взъерошенный, плечистый. На щеке красовалась свежая царапина.

      – Это я так тебя? – спросила Стася, указывая на его щёку.

      – Ну да. Пустяки, – он потёр царапину, – заживёт.

      – А ты кто такой? И что здесь делаешь? – продолжала допрос девушка.

      – Меня зовут Януш. Я с фермы. Которая за мысом, – он махнул рукой влево. – Старая Ксения покупает у нас продукты. А сегодня попросила починить ей забор, который вам сломала буря.

      – А-а-а-а, – засмеялась девушка. – Прости меня. А я – Стася.

      – Да я уже понял.

      Они вместе пошли в дом. Как только девушка открыла дверь, её окутал тёплый, знакомый с детства запах. Аромат свежевыпеченного хлеба. Старая Ксения вытаскивала новую буханку из печи. А две готовые уже отстаивались на столе на льняном полотенце.

      – Бабуля, ну что же ты! Тебе же было плохо! – воскликнула Стася, снимая обувь.

      – Мне уже лучше. А потом, какой толк валяться? Я вот хлеба напекла.

      Ксения, улыбаясь, села на краешек стула, и Стася отметила, что бабуля разрумянилась и действительно выглядела отдохнувшей.

      – Молодёжь, идите-ка за стол, попейте чаю, – сказала Старая Ксения и, отломив хрустящую корочку, поднесла её к Стасе: – Как пахнет, внученька! Можно на такой хлеб творожный сыр положить, как ты в детстве любила. С долькой помидора. И обязательно крупной солью присыпать… Или варенья ложечку. А можно и так съесть, – она снова села и, медленно жуя краюшку, продолжила: – Сейчас модны диеты разные. Правильное питание. А я живу по старинке. Что плохого в хлебе? Мне кажется, ничего нет его вкусней! Дом для меня живой, только если в нём пахнет хлебом…

      – Согласен, – подал голос Януш. – Я, пожалуй, пойду.

      – Нет, садись с нами поужинай, потом и пойдёшь! – настояла Ксения.

      Они уселись чаёвничать, и Януш рассказал им, как накануне у них на ферме родился телёнок с отметиной в виде крылышек на голове.

      – Мы его так и назвали – Ангелок, – улыбнулся Януш, и на его щеках появились забавные ямочки.

      – Бабуля, –