Маленькая волшебница. Наследники. Татьяна Гуркало

дразня Юмила, Юмил развлекается, завуалировано обещая его убить, а несчастной девушке, оказавшейся между двух баранов, хочется утопить обоих. Потому что раздражают неимоверно и чем дальше, тем сильнее. И при этом, зла она им не желает, она всего лишь хочет, чтобы они успокоились и стали вести себя как взрослые умные люди. Ладно бы отпускали друг другу колкости, но они же только и делают, что ведут странные разговоры, запугивают команду и делают вид, что не понимают, почему злится бедняжка Лиин. Особенно Валад хорош со своими облаками, похожими на чаек и, как оказалось, уймой прошлых жизней.

      – Рыбаков куда дели? – спросила Мелана, сбив распаляющуюся Лиин с мысли.

      – А? – переспросила Лиин. – Никуда, с собой забрали. Вместе с их лодкой. Валад им заплатить обещал, а потом еще и пообещал защиту и помощь в перевозе семьи, говорит, что они хорошие люди, а там их могут вычислить и убить. А еще они талантливые и если их немного подучить…

      – Опять учеников нашел, значит, – проворчала Мелана. – Всегда он так.

      И задумчиво помешала чай в чашке.

      – Мелана, – с нажимом сказала Лиин, намекая, что не за рассуждениями об учениках пришла.

      – Лиин, я не знаю, что тебе сказать. Тут даже не совсем в тебе дело. А именно в том, что твой Валад, в ком бы ни воплотился, вечно собирает вокруг себя учеников и наживает врагов. На самом деле, даже если бы не было тебя, Юмила бы все равно не обрадовало его возвращение. Потому что твой Валад в предыдущем воплощении сделал три вещи. Сначала познакомил его маму с отцом, решив, что ей нужно утешение после практически загубленной карьеры, и что молодой и симпатичный ученик для этого вполне годится. Потом, когда ученик проявил характер и едва не загнал столь одаренную особу на кухню, печь рыбные пироги и воспитывать дитя, Валад же настоял на том, что деве надо попробовать возобновить карьеру, тем более, император женился и возобновлять ее можно с охраны молодой жены. А потом этот человек, практически сразу после того, как Юмил узнал об этих вехах в его биографии, взял и умер, успев перед этим назвать душечку ничего не понимающим щенком. А ему тогда было тринадцать лет, как раз тот возраст, в котором взращивают и лелеют обиды, и от таких обид потом никакими доводами разума не избавиться. Так что…

      Лиин глубоко вдохнула. Отпила из чашки, не чувствуя вкуса напитка. Попыталась собраться с мыслями и предположила:

      – И Валад отлично понимает, что дело даже не во мне. И зачем-то подбрасывает дров в костер.

      – Возможно, – не стала спорить Мелана.

      – Зачем ему это?

      – Кто его знает? Лиин, твой Валад носит память самого первого воплощения. На самом деле он старше нас всех. И, подозреваю, не говорит и половины того, что нам бы следовало знать. Может, опять учит, может, развлекается, может…

      – И что теперь? Для меня сейчас проблема тоже не только в Валаде. Я не могу делать вид, что не знаю его, именно потому, что этого потребовал Юмил. Не могу. У меня такое чувство, что это будет поражение. Совсем поражение. Что