Куда приводят грехи. Алекс Д

которых нет лекарства. Эти люди указали на меня, потому что им необходимо кого-нибудь обвинить в своей потере. Они не думают о других, кому однажды понадобится моя помощь.

      – Для помощи больным есть лекари, Валери.

      – И многих спасли ваши лекари, святой отец?

      – На все воля Господа, дитя.

      – Отворачиваясь от нас, запирая в каменных клетках, объявляя вне закона, вы лишаете нас жизненной силы. Мы пришли в этот мир, чтобы помогать вам. Агнесс больна, потому что не может делать то, для чего рождена.

      – Моя сестра не ведьма, – покачал головой Лафонтен, поглаживая пальцами шею Валери и вдыхая исходящий от нее дурманящий аромат. Он, как и многие, слышал языческие легенды о лесных нимфах и речных сиренах, живущих в гармонии с природой, вдали от людей. Неужели ему удалось поймать одну из них?

      – Ведьм не существует, инквизитор, – ее взгляд настороженно прошелся по его суровому лицу, скрытому черным капюшоном, в надежде, что ей привиделось уже знакомое выражение плотского желания. – И вы точно знаете, что я говорю правду. Вы боитесь того, что не способны объяснить и ломаете то, что не можете получить. Агнесс умрет, если вы не поверите мне.

      – Ты угрожаешь? – низким голосом пророкотал Лафонтен. – Мне?

      – Я говорю то, что вижу, – в глазах девушки застыл испуг, когда пальцы инквизитора переместились на ее щеку, провели вдоль линии скул едва ощутимым касанием. Наклонившись, мужчина втянул раздувающимися ноздрями запах жасмина, исходящий от нежной кожи. Его дыхание изменилось, губы застыли в миллиметре от ее губ.

      – Уходите, прошу вас, – тихо пискнула она. – Вы дали обет безбрачия.

      – Я уже его нарушил. Разве ты не видишь этого, ведьма? – насмешливо спросил Лафонтен, обхватывая девушку за талию, прижимая к мощному телу и впиваясь губами в сжатый рот Валери. Раздавшийся металлический звон и сдавленный женский крик неожиданно отрезвили инквизитора. Он резко отпрянул, отпуская ее. Тяжело дыша, Лафонтен изумлённо уставился на нее безумным взглядом.

      – Завтра на соборной площади состоится казнь, Валери, – сквозь сжатые губы прохрипел он. – У меня достаточно свидетельств, чтобы подтвердить обвинительный приговор. Тебя может спасти только признание и покаяние.

      – Я невиновна, – дрожа всем телом, воскликнула девушка.

      – Тогда ты умрешь, – хлёстким тоном ответил инквизитор.

      – Я умру, даже если признаюсь! – Валери Мартель опустила ресницы и прислонилась спиной к стене. Склонив голову на грудь, она тихо заплакала.

      – Тебе полагается последняя исповедь, дитя, – скользнув взглядом по обнажённым ногам девушки, задумчиво проговорил Андре Лафонтен. Подняв факел, инквизитор встал на ноги. – Тебя подготовят, – сухо бросил он и, не оглядываясь, поспешно покинул темницу, оставив рыдающую узницу в кромешной мгле.

      В узком коридоре подземелья его встретили встревоженные Фортье и Бастьен, которые все это время простояли под дверью, тщетно