Будни и праздники императорского двора. Л. В. Выскочков

служивый человек России, а честь мундира была для него не пустым звуком.

      Исключительными можно назвать случаи, когда, преодолевая себя, Николай Павлович все же был вынужден появляться в гражданском платье. Так было в 1828 г., когда во время Русско-турецкой войны при переходе из Варны в Одессу морская буря чуть не прибила корабль к турецкому берегу. По свидетельству Дениса Давыдова, «государь, не желая быть узнанным, переоделся в партикулярное платье»[222]. Во время посещения Вены в 1835 г., соблюдая инкогнито, Николай Павлович был в простом сюртуке[223]. Впрочем, А. X. Бенкендорф, описывая этот же случай, упоминает о фраке[224]. Этот редкий случай партикулярной одежды государя запечатлелся в памяти современников и много позже послужил для А. Н. Бенуа сюжетом рисунка «Император Николай I выезжает в фиакре из посольства в Вене в 1835 г.»[225].

      Во время посещения инкогнито Дрезденской галереи в 1845 г., по свидетельству случайно оказавшегося рядом профессора Геннеля, император выглядел следующим образом: «Одет был господин с изысканной элегантностью, но без малейшего намека на франтовство. На нем был синий, открытый спереди короткий сюртук, темно-коричневый шелковый жилет с вышитыми на нем цветочками и серьге брюки; на голове имел он цилиндр, что увеличивало высокий его рост. В правой руке держал незнакомец тоненькую тросточку с серебряным набалдашником, а левая, одетая в перчатку, сжимала снятую с правой руки»[226].

      Известно также, что во время пребывания императора в Риме в декабре 1845 г., по рассказам графа Ф. П. Толстого, на нем был «партикулярный сюртук», а на улице он накинул «сероватый плащ»[227]. Все перечисленные случаи относятся к пребыванию императора за границей. Но даже тогда, когда этого требовал этикет, Николай Павлович по возможности старался избегать неприятного для него переодевания. Во время официального визита в Англию в 1844 г. Николай I попросил разрешения присутствовать на обеде не во фраке, а в мундире, с которым «он до того сроднился, что расставаться с ним ему так же неприятно, как если б с него содрали кожу»[228].

      Об отношении Николая I к партикулярной одежде свидетельствует случай, рассказанный И. С. Тургеневым во время посещения им в Лондоне А. И. Герцена и его окружения. Присутствовавшая при этом разговоре Н. А. Тучкова-Огарева вспоминала: «Всем известно, что Николай Павлович предпочитал штатской службе военную службу; особенно терпеть не мог, чтоб оставляли военную службу для штатской. Как-то случилось, что граф Т… оставил службу и взял отставку. Кажется, год спустя, находясь в Петербурге, Т… был приглашен к коротким знакомым на раут, куда и отправился в простом пиджаке. На его беду совершенно неожиданно явился туда и Николай Павлович. Он прохаживался по залам; его высокий рост позволял ему различить всех и в густой толпе. Заметив Т…, который тоже был высокого роста, Николай Павлович направился в его сторону… и стал всматриваться в его костюм. "Vous – Ah! Mon sher Т. (Ax, мой дорогой Т. –

222

Давыдов Д. В. Воспоминания о цесаревиче Константине Павловиче // Давыдов Д. Сочинения. М., 1962. С. 510.

223

Император Николай I в Вене в 1835 году (Переведено с неизданной французской рукописи) // РА. 1882. Кн. 1. № 1. С. 198.

224

Из записок графа А. X. Бенкендорфа // ИВ. 1903. Т. 91. № 1. С. 57.

225

Иллюстрацию см.: Зайончковский Л. М. Восточная война 1853–1856 гг. в связи с современной ей политической обстановкой. СПб., 1908. С. 151.

226

Цит. по: Талъберг Н. // Николай Первый и его время: Документы, письма, дневники, мемуары, свидетельства современников и труды историков: В 2 т. Т. 1. М., 2000. С. 368.

227

Пассек Т. П. Из дальних лет: Воспоминания. Т. II. М., 1963. С. 402, 407.

228

Цит. по: Татищев С. С. Император Николай I и иностранные дворы: Исторические очерки. СПб., 1889. С. 21.