Чужое место. Андрей Величко

согласована с ним, и сам император. Неустойку Нюрнбергской машиностроительной компании, где Луцкой уже почти год работает главным инженером, выплатит император из своих средств. Кроме того, он просил передать руководству компании, что если оно не полезет в бутылку и не станет хлопать ушами (именно так император и написал), то при высочайшем содействии сможет получить весьма выгодные заказы в России.

      Директор, выслушав Бориса и в тот же день получив подтверждение серьезности намерений русской стороны в консульстве, заявил, что неустойку компания требовать не будет. Александр, еще не будучи не только императором, но даже наследником престола, уже имел авторитет как разработчик двигателей внутреннего сгорания, а его научно-технический комитет давно доказал, что может быть выгодным и надежным партнером. В силу чего упускать столь удобный случай закрепиться на русском рынке руководство совершенно не желало и сразу сообщило об этом в Петербург.

      Луцкой из принципа поехал на родину за свой счет, хотя дорогу ему предлагали оплатить и русские, и немцы. Ну вот уж нет, подумал тогда Борис, я все же успешный инженер, а не какой-то нищий, не имеющий денег на билет первого класса в поезде Берлин – Санкт-Петербург.

      В поезде Борис познакомился с морским офицером, капитаном цур зее Альфредом Тирпицем, тоже направляющимся в Россию. Поначалу моряк, узнав, что молодой инженер русский, попытался расспросить его о последних новостях из Санкт-Петербурга, но, узнав, что Луцкой последние шесть лет почти постоянно жил в Германии, свернул беседу. И все равно было понятно, что моряка интересует новый русский император, причем в основном почему-то не как государственный деятель, а как инженер.

      – Жалко, что вы не можете хоть немного удовлетворить мое любопытство, – вздохнул моряк.

      Почему же не могу? – мысленно усмехнулся Борис. Очень даже могу, но не стану. Зачем делиться непроверенными предположениями с первым встречным? Мало ли, вдруг они окажутся ложными? А если нет, то тем более.

      Примерно в это время получил письмо из России заведующий отделением Пастеровского института Илья Ильич Мечников. Правда, по стилю и содержанию сильно отличающееся от послания, пришедшего Луцкому. Подписано оно было вице-председателем Императорского научно-технического комитета Евгением Сергеевичем Боткиным. Мечников хорошо знал и глубоко уважал его отца, а с самим Евгением встречался давно, когда тот был еще слишком молод, но нынешняя должность младшего Боткина наводила на размышления. И уж тем более вызывало интерес содержание письма.

      В нем вице-председатель сообщал, что в России организуется медико-биологический институт и средств на его деятельность жалеть не будут. Затем следовало упоминание о том, что недавно у императора умер от туберкулеза любимый брат, в силу чего его величество твердо решил всемерно содействовать поискам средств борьбы с чахоткой.

      Боткин, кстати, не был уверен в необходимости включения в письмо такого пассажа, но Александр настоял.