Мой личный враг. Татьяна Устинова

ей навстречу.

      – Добрый вечер! – весело сказал мужчина. – Вы меня не помните? Меня зовут Филипп Бовэ, мы встречались на какой-то вечеринке около месяца назад.

      – Д-да, – отозвалась Александра с некоторой запинкой. – Помню…

      Она тогда ждала Андрея, а он все не ехал и не ехал, и Вика суетилась вокруг с какой-то своей подругой, а потом они танцевали, и все в ее жизни было превосходно…

      – Да-да, – повторила Александра, захлебываясь в этих воспоминаниях, и, чтобы окончательно не утонуть в них, быстро сказала: – У вас русская бабушка.

      – Совершенно точно, – подтвердил Филипп.

      Что-то с ней случилось, решил он. Человек не может так разительно измениться за короткое время.

      Переступив ногами в скользких ботинках, Александра случайно взглянула ему в лицо: никакого любопытства, только сдержанное сочувствие и, пожалуй… тревога?

      У нее в голове как будто щелкнуло.

      Как будто хозяин дома вернулся после долгого отсутствия и, войдя, первым делом зажег свет, потом огляделся и замер в недоумении – вроде все как всегда, но появилось что-то новое. А может, ему только кажется?..

      – Филипп, вы женаты? – спросила Александра совершенно бездумно.

      – Нет, – ответил он, слегка удивленный. – Почему вы спрашиваете?

      – Тогда вам просто необходимо срочно жениться на мне, – сказала Александра. – Понимаете?

      – Нет, не понимаю, – искренне ответил Филипп. – Может, объясните?

      Он оглянулся по сторонам. На ступеньках московского метро в час пик разговаривать было трудно.

      – Хотите есть? – спросил он, почему-то твердо уверенный, что она голодная. Во-первых, голодная, а во-вторых, сумасшедшая. – Пойдемте поедим где-нибудь. И поговорим.

      – О чем? – пролепетала Александра – ей стало страшно.

      – О женитьбе, – невозмутимо ответил Филипп Бовэ. – Мне не каждый день делают предложение. Да еще на улице. Разве это не стоит обсудить?

      – Так что для вас в этом – прямой резон, – проговорила она с улыбкой дельца-пройдохи, заключающего квартирную сделку со старушкой божьим одуванчиком. Ей было так стыдно, что волосы на шее противно встали дыбом. – Вам не придется платить за квартиру и… пользоваться услугами проституток…

      – Вместо проституток, как я понимаю, вы предлагаете себя, – холодно проговорил Филипп. – Я не ошибаюсь?

      Она взглянула на него и, дивясь собственному мужеству, кивнула. Ему показалось, что через секунду она умрет от разрыва сердца.

      Александра смотрела в окно, на церквушку и театр «Ленком», у которого уже начался вечерний съезд машин. Все парковались, сигналили и ругались, и в узкой улочке в обе стороны давно и безнадежно змеилась чудовищная пробка. Светофор дисциплинированно переключался с красного на зеленый, но все его усилия были тщетны – с места никто не двигался.

      Почему-то Александре показалось, что в этой безнадежной пробке сосредоточилась вся тоска, какая только существует в природе,