Как так?. Юрий Михайлович

он соответствовал прозвищу. Познакомившись со всеми, приступил к приготовлению своей койки для пребывания здесь, как всегда, и бывает; взобравшись на койку, присел на нее. Принесли ужин. По команде вертухая мы все выстроились вдоль стола с двух сторон, все кроме меня со своими чашками и кружками. Вошедший разносчик пищи из числа осужденных, вручил мне теперь уже мои чашку, кружку, ложку. По одному разлил нам по тарелкам баланду. Только после команды через смотровое окошечко все приступили к приему пищи. Эта еда ничем не отличалась от той, что была в отделении полиции, где пришлось сидеть до суда, но голод не давал про себя забывать – эту невкусную пресную жижу, именуемую кашей, я доел всю, похрустывая сухим куском хлеба и запивая еле потемневшим чаем. После ужина Вован попросил рассказать мою историю и как я умудрился попасть за решетку с такой статьей. Послушать мою историю подсел сам Бугай: он был не первоходец и впервые встретил такого, как я. После моего рассказа Бугай насторожился и сказал, что проверит мои слова и отправит маляву на волю убедиться в правоте моих слов. Прозвучала команда «к отбою», и все потихоньку улеглись на свои места; отключили свет. Потихоньку, один за другим, все уснули. Лежа и смотря на лунный свет, я еще долго не мог заснуть, думая о случившемся. Дни были похожи один на другой. Всё начинается с завтрака, затем разговоры, между делом обед, прогулка в небольшой комнате примерно десять на десять по кругу друг за другом, ужин, разговоры перед сном. Сам сон, и все по новой. Весточка с воли не заставила ждать – пришла где-то через день, так бы почта работала наша. В маляве мои слова подтвердились. Беседовал с Бугаем, было заметно, что он даже сочувствовал, что так вышло, но не очень уж от этого мне становилось легче. После завтрака, беседуя с Вованом, поделился впечатлениями, как тут все однообразно и что все это ждет до конца срока. Но Вован сразу подметил, если пойти в баландеры, то интересней станет. Посмеялись с ним. Пришлось сказать, что лучше так как есть. Вован с гордостью заявил, что нас скоро на этап соберут, поедем. А на зоне то совсем другая жизнь, там интересней. После этих слов, я понял, что и здесь живется неплохо. Но было одно большое НО:, чтобы остаться в СИЗО, нужно идти в баландеры. А это занятие не приветствуется ни на воле ни на тюрьме. Только мы поговорили как открылось смотровое окно в камеру и нам сообщили фамилии, кто завтра с утра должен собраться на этап. В этом списке был и я. Весь день чувство тревоги не покидало меня. Никто не знал, куда повезут нас. Всю ночь проворочался до самого утра. Вот уже слышал шаги подходящего к нашей двери вертухая. Открылось окошечко, нам сказали через полчаса быть готовыми к отбыванию, и как всегда бывает, мне захотелось спать, но встали сокамерники, начали собираться, да и все равно ничего не поделать. Собравшись, сидя с ребятами за столом и ожидая отбывания с полусонным лицом, почти не разговаривая, дождались конвоя: в тишине со скрипом