Суровая сталь. Мила Дрим

хотя бы, уснул. Мужчина, замерев у порога, окинул девушку долгим, пронзительным взглядом. Она была невероятно притягательна в этой своей пижаме с кроликами – футболка не скрывала аппетитной округлости ее груди, а штаны – соблазнительной длины красивых ног. София, в это время заплетавшая волосы в простую косу, замерла, ожидая… чего? Вынесения приговора?

      – Сегодня у тебя был трудный день, не так ли? – первым нарушил тишину Рустем. Он прошел до окна и остановился возле него, задумчивым взглядом скользя по верхушкам сосен. Небо над ними уже стало темнеть, последние краски уходящего солнца прощально разлились вдали золотисто-розовыми пятнами.

      – Да, – просто, и не желая разговаривать, ответила София, с напряжением глядя в спину мужчины. На нем были спортивные штаны и широкая футболка. Девушка заметила, какие натренированные, с выступающими мышцами, руки у Рустема – будто в первый раз увидела их.

      – Ты ничего не хочешь мне рассказать? – резко развернувшись, обжигая Софию взглядом, вопросил мужчина.

      – Не понимаю, о чем это ты, – тихо ответила девушка, отводя глаза в сторону. Хотя, конечно, София догадывалась, о чем хотел побеседовать Рустем – о визите к гинекологу. Но сама мысль об этом казалась ей унизительной. Она и с мамой-то не говорила на такие темы, а тут – совершенно чужой человек.

      – Ну, раз не понимаешь, – мужчина одарил девушку акульей улыбочкой, от которой у красавицы засосало под ложечкой, – завтра, после выпускного, мы с тобой займемся увлекательным познанием друг друга.

      Руки девушки, которые пытались заплести косу, безвольно опустились. Она сокрушенно вздохнула. И вроде понимала, готовилась к неизбежному, но слова Рустема застали ее врасплох.

      – Не стоит так вздыхать, милая, я же не казнить тебя собираюсь. Думаю, обойдется без крови, не так ли? – он выжидающе посмотрел на Софию, отчего та сначала покраснела, а потом побледнела.

      – Я… – она сглотнула, – я не хочу говорить об этом.

      Мужчина усмехнулся.

      – Ты права, лучше сделать, чем обсуждать это. Лады, у меня еще есть кое-какие дела, надо сделать подсчеты, а ты ложись и наслаждайся одиночеством. Скоро у тебя не будет так много времени на уединение.

      Не позволяя Софии ответить, Рустем стремительным шагом покинул спальню. Уходя, он успел заметить, как заблестели от слез, сине-серые глаза красавицы. Ничего. Поплачет – и успокоится. Девушка с радостью осталась одна. И все равно, даже это не сглаживало горькое предвкушение неизбежного – возможно, ее чувства были очень похожи на чувства человека, приговоренного к смерти на следующий день. И вроде через это проходило большинство женщин, и, говорят, успевало получить даже удовольствие, София никоим образом не относилась к этому большинству.

      Утомленная, полная печали и такого пронзительного одиночества, девушка легла спать – и вскоре уже спала крепким сном.

      София стояла в коридоре,