Время умирать. Почему Ян Флеминг убил Джеймса Бонда. А. Владимирович

за книги и статьи в прессе?

      Вопросы Бялогузски, помогавшие Петрову собраться с мыслями и побороть нервозность, имели двойное дно. Они играли роль скрытой рекламы, чтобы советский друг мог понять, какие возможности открываются перед ним в случае перехода. Как видно из записей, поляк ловко маневрировал и подыгрывая обеим сторонам.

      Под конец разговора возникла тема Евдокии. Петров спросил, распространяются ли гарантии безопасности на его жену. Ричардс ответил утвердительно, после чего спросил:

      Владимир и Евдокия Петровы

      – Каковы шансы, что Евдокия также перейдет вместе с вами?

      – Пятьдесят на пятьдесят, – ответил Петров.

      И добавил:

      – Она очень боится за своих родных, оставшихся в Москве, – последовала пауза. – Больше всего я боюсь ее острого языка.

      Австралиец тут же отреагировал:

      – Каковы шансы, что она все выболтает?

      – Возможно, но маловероятно.

      – Что произойдет в таком случае? – спросил Ричардс.

      Петров, согласно комментариям к расшифровке записи, сложил пальцы пистолетом и приложил к своему виску.

      Ричардс решил увести разговор от болезненной темы. Он принялся расспрашивать Петрова о его дальнейших планах, после того как он получит «финансовую помощь», но довольно скоро попытался вернуть разговор в деловое русло. Он поинтересовался, сможет ли Петров рассказать «правду о том, что знает». Петров ответил утвердительно: «Всю правду». Однако на следующий вопрос Ричардса о его должности в советском посольстве он не дал ответа.

      Из отчета Ричардса о первой встрече с Петровым следует, что советский агент был «под воздействием алкоголя», «находился в крайне нервном состоянии, было видно, что его часто бросает в пот, независимо от деталей разговора». Согласно комментариям австралийского разведчика, Петров, вероятно, параллельно обдумывал детали своего поведения и представлял себе самые неприятные моменты в случае ареста.

      Следующая встреча Ричардса и Петрова состоялась 19 марта. На нее оба приехали подготовленными. Петров был трезвым и собранным. Тот факт, что он до сих пор не был арестован, позволял ему думать, что он действительно разговаривает с сотрудником австралийской разведки. Ричардс привез на встречу 5 тысяч фунтов. Он достал пачку банкнот и показал ее советскому агенту, после чего начал задавать вопросы.

      Австралийский агент попытался поинтересоваться, сможет ли Петров передать им информацию, но Петров его перебил:

      – Я знаю вашу позицию, мистер Ричардс, и могу рассказать вам о том, что вы хотите услышать.

      Пришло время играть в открытую:

      – Я обязан дать вам понять, что ваша информация должна касаться не только вашего опыта в Советском Союзе… но также должна описывать и идентифицировать австралийцев или других людей в Австралии, которые в настоящий