Проза в жизни. Олег Алексеевич Шабуня

нашу часть на предмет смены, но мы в весьма категоричной форме попросили их это сделать не раньше первых чисел октября – в аккурат канун дембеля. Слово свое судоводители сдержали – в начале октября тот же корабельный «баклан» завис над той же зловонной лужей, из бортового проема выпал трос с подвеской, и через десять минут мы были на борту. Напялив телефонную гарнитуру я услышал доброжелательное: «Что, матросики, проголодались?»

      Чёрная жара

      Михаилу Сырову

      Полдень. Ангола. Чуть меньше километра до границы с Намибией. На опушке джунглей стоят накрытые свежей маскировочной сеткой БТР, две машины специальной связи и дребезжащий дизель-генератор.

      В наглухо задраенном фургоне одной из них, на корточках, словно у камелька, перед вделанным почему-то вровень с полом скверным советским кондиционером сидят Саня с Майклом.

      – Слушай, а почему африканские страны называются банановыми, – задумчиво спросил Майкл, носком сапога давя влажный окурок.

      – Республики, – машинально поправил его Саня.

      – Да какая, на фиг разница, – с готовностью «завелся» Майкл, – Мы тут с тобой почти месяц, а кроме тушенки ничего не жрем.

      – Ну, и что ты от меня хочешь?

      – Дай закурить…

      А мичман-то где? – вынырнув из полудремы, спросил Саня. |

      Так он же в больничке, в Луанде. Его вчера какая-то вошь укусила. Вся рожа в коросте, – совсем одуревший от жары Майкл с трудом ворочал и без того обожженным одеколоном языком.

      – Так какого же ты… – укоризненно вскинул на него слезящиеся глаза Саня.

      – Да, что-то я торможу – промямлил Майкл, явно обескураженный собственной бестолковостью.

      – Майкл, ты вот какую-нибудь совершеннейшую мутатень, какой-нибудь идиотский дембельский альбом и тому подобный вздор почему-то никогда не забываешь. А, как доходит до чего то действительно серьезного…

      Не договорив, Саня в сердцах плюнул на расположенную вровень с лицом лицевую панель серого аппаратного блока.

      – Так может это…– к девчонкам?

      Майкл не отвечал и лишь похотливо хлопал выцветшими белесыми ресницами.

      Саня терпеливо ждал, пока Майкловы гормоны приступом возьмут редут его же лени. Вскоре оплот пал. Майкл встал на четвереньки, потянулся и остервенело помотал башкой, сгоняя дремоту.

      – Пошли.

      Протиснувшись к стойке с закрепленным на ней осколком засиженного какими-то африканскими дрозофилами зеркала, Майкл принялся с увлечением исследовать одутловатую, сплошь иссеченную шрамами пролежней рожу. Нимало не обескураженный увиденным, а напротив явно удовлетворенный, опасливо зыркнув на спящего Бека, полез в дальний конец отсека. После чего из какого-то потаенного лючка на свет был извлечён увесистый полиэтиленовый пакет, заботливо перевязанный изолентой. Из него он выудил новые «прогары»' и два значка: «За дальний поход» и «Отличник ВМФ». Прикрутив