Ратибор и волшебство Купальской ночи. Александр Михайлович Окольников

вы забавные, небось целоваться пришли.

      – Чего сразу целоваться-то? – Яробору наконец-то удалось протиснутся вперед Ходуты и он смог рассмотреть лица говорящих с ними девушек. Парень очень стеснялся, но старался не показывать виду, хотя краска на щеках, хорошо видимая в лунном свете, говорила сама за себя.

      – Ну не хотите как хотите, – девушка демонстративно стала опускаться в воду.

      – Как же не хотим! – Ходута толкнул в бок друга, на что при иных обстоятельствах не решился бы, видать, сейчас он был очень взволнован и осмелился на такое. – Давайте целоваться! – Парень взбежал на сходни и лег на доски, чтобы быть на одном уровне с девушками. И начал тянуть губы для долгожданного поцелуя, разумеется, закрыв при этом глаза.

      – Вот принесешь нам Цветок Папоротника – поцелуем, – громко хохоча и расплескивая воду, девицы оттолкнулись от сходней и поплыли прочь.

      Только показалось, что из воды то и дело появляются рыбьи хвосты вместо ног.

      – Куда это они?

      – Ты еще не понял, дурень? – Яробор, ставя друга на ноги, потряс его за плечо. – Это же русалки! Слава Богам, нас с собой не утащили.

      – Цветок Папоротника, значит, – казалось, что Ходута даже не слышал друга. – Будет им Цветок Папоротника!

      Берегиня

      – Меня Берегиней зовут, – девочка шмыгнула носиком. – Прежнего своего имени я не помню.

      Они с Ратибором сидели, прислонившись спиной к дереву, с любопытством смотря друг на друга. Первый страх прошел и сменился обоюдным интересом: когда ещё безбоязненно пообщаются русалка и всамделишный живой.

      – Я думаю, что меня именно поэтому остальные с собой не берут, – погрустнела она. – Моё призвание оберегать, а не шалить и пугать людей.

      – Так это же хорошо.

      – Правда? – её глаза загорелись. Наверное, это был первый раз, когда её кто-то похвалил. Остальные русалки всегда издевались и зло шутили над юной подругой: то репей к волосам прицепят, то к водяному отправят пиявок считать, а как их переловить в болоте-то? В итоге насчитать получится только тех, кто к тебе же и прицепится.

      – Конечно, правда! – Ратибор вскочил. – И вообще, ты самая замечательная русалка на свете.

      Берегиня смущенно потупила глазки.

      – Слушай, ты говоришь, что пришла, когда услышала нашу возню? – он подался вперед. – Ты знаешь, кто был в кустах и кидал в меня шишками?

      – Нет, – русалка задумчиво теребила свои волосы. – Но он точно не наш, не навий. Я его вперед почувствовала, когда плескалась у реки, потому и пришла. Он из Прави.

      – Это ещё что такое?

      – Правь – мир Богов, – она мечтательно посмотрела куда-то вверх.

      – Ого, – мальчик почесал затылок. – Значит, за мной гнался бог?

      – Я не знаю, – теперь она чуть ли не плакала, перестав казаться взрослой и рассудительной, снова став маленькой напуганной девочкой. – Думаю, что я вообще зря полезла во всю эту историю.

      От таких смен настроения Ратибор окончательно запутался в её возрасте, о чём немедля и спросил:

      – Берегиня,