Очень сказочная работа. Борис Владимирович Попов

ивешь дома, по общагам мыкаться не придется,

      – добрые родители денег сунут, лишней работой за гроши можно себя не утруждать,

      – до баб ты не охоч, зря время не тратишь,

      – от зари до зари в компьютерных игрушках не сидишь, слава Богу, к этой дури не прилип,

      – не куришь, не пьешь, не нюхаешь, не колешься,

      – военкомат тебя по подворотням не ловит и судом не грозит,

      – сестрицу-умницу, с ее тоталитарным стилем руководства бестолковым младшим братцем удачно сбыл на учебу на несколько лет в Москву, родители вечно на работе, увлеченные, понимаешь ли, люди! – и по вашей квартире-трешке можешь теперь хоть целый день на велосипеде кататься – помех нету.

      – Делать тебя ничего не заставляют, ибо как говорит твой отец, у тебя руки отнюдь не из плеч растут, а из задней поверхности таза – словом, как вы, молодежь выражаетесь, кругом пруха!

      – Эх, дядя Володя! Красиво излагаешь, невзирая на неполное среднее образование, только с моей точки зрения, кругом непруха и проруха. Пойдем тоже по порядку.

      – Мне, балбесу и лентяю (по версии отца: яркий представитель потерянного поколения) никакая учеба совсем была не нужна и ни в один жизненно важный орган не стучала. Никакого призвания ни к какому роду деятельности я никогда не испытывал, ни к каким знаниям меня не тянуло, командовать и руководить никем не порывался. Очень большие деньги зарабатывать даже и не пытался, отдыхать по заграницам не тянуло, дикого желания купить новейшую иномарку – смартфон – квартиру – шмотку не было.

      Мирно сидеть, тупо глазеть в телевизор или компьютер, вяло почитывать очередное фэнтези, пожевывать чипсы, орешки, еще какую-нибудь фигню, и мечтать, мечтать, мечтать о несбыточном! Вот в этом я весь. Вот такой я человек, мечта любого работодателя – диванный работяга.

      Будущую свою работу я совсем себе не представляю. К сожалению, жизнь тунеядца-рантье, проедающего заработанный предками капитал, мне, исходя из скромных финансов родителей, не светит. Никакого нашего или зарубежного дальнего родственника-миллионера, желающего завещать все свое имущество потомку с красивым именем Дмитрий, у меня тоже не наблюдается.

      – Да ты подумай!

      И я подумал. Очень манил призыв дяди Владимира Палыча, у которого я сейчас торчу, идти к нему в напарники в столярку при нашей управляющей компании – строгать какие-то деревяшки, резать стекла, устранять говорливым старушонкам перекосы в дверях, заделывать щели в деревянных окнах, но стальная воля моего отца, богатыря великих свершений и жизненного боевого духа, приняла иное решение.

      – Учиться, учиться и учиться! – совершенно по-ленински вещал он вчера мне и матери на кухне. – Сейчас без высшего образования никуда! На работе будешь делать то же самое, а получать начнешь в два раза больше! Может даже и в три, но это уж как себя проявишь.

      – Да как он себя проявит! – горестно вздыхала давно разочаровавшаяся в моих способностях мама. – Ну что он может? Вот Наташенька…

      – О его сестре сейчас речи нет. Огонь девка! Хоть сейчас с ней в разведку иди. А с этим, ни покараулить, ни украсть. Нету в нем порыва, нет огня. Вялый тюха-матюха, не пришей ни к какому женскому органу рукав!

      Матом отец из принципа при детях и женщинах не ругался, но всегда эти сомнительные выражения мог так творчески переложить на приличную речь, что всем было ясно, какой народный перл был заменен и пока (временно, только временно!) был изъят из употребления.

      – Натаха, когда ни глянь, все сидела и что-нибудь затейливое решала. Почитает для порядка какой-нибудь журнальчик вроде «Кванта» или вникнет в «Химию и жизнь», и пойдет дальше решать. Как все перерешала, ей пришла пора в институт поступать. Так она не в местный какой-нибудь ВУЗ подалась, эта отличница в столичный технический университет рванула и поступила с первого раза! Сама! Без всякого блата! Учится бесплатно! С первого курса президентская стипендия! С этого года хапнула грант на научные исследования! Не пойму только, зачем ей в команде понадобился этот профессор Ванчковский или Ваковский?

      – Алешенька, наверное, так положено…

      – А еще через пару лет именно этот Воровский на всех в этой группе положит с прибором, и погонит в Швецию за Нобелевской премией именно за эти исследования, к которым он ничего, кроме своего профессорского звания, не приложил, а Натаху отправят по распределению в деревню Собачий Ящик, где острая нужда именно в специалистах ее профиля!

      – Ну уж это ты перегибаешь…

      – Чего уж тут перегибать! У нас это сплошь и рядом! А еще через год она наплюет на такую светлую жизнь в этой гнилой дыре, где нет нужного для нее научного оборудования, а никакие исследования не проводятся там с 1900 года, и не после, а до Рождества Христова, и отчалит по приглашению либо в Германию, либо в США. У нас сейчас талантливые молодые ученые долго не задерживаются, а потому внуков будешь ездить нянчить в Техас или в Мюнхен.

      – Ну уж…

      – Да уж! Тут пожалуй даже пахнет Силиконовой долиной.

      – Алеша, а при чем тут силикон?

      – А