Страна марок. Илья Сергеевич Илюшин

Я не удержался и крепко обнял Зелёнку.

      – Тебе нужно уходить: с минуты на минуту вернется Кабан-Кабан, – тревожно оглядываясь по сторонам, проговорила она. – В его стране ты бессилен.

      – Почему?

      – Все марки слушаются только своего короля. У него шпионы, солдаты, танки и еще куча всяких монстров. Хотя сам по себе он не больно силен. Вот если бы вы сразились один на один, ты, конечно, мог бы поколотить его.

      Я горько усмехнулся:

      – Я всего лишь пятилетний мальчик.

      – Не такой уж и пятилетний.

      Она взяла меня за руку и подвела к зеркалу.

      Оттуда на нас смотрел крепкий юноша в ярко-оранжевом бархатном кафтане. За поясом – пластмассовая сабля, на голове – шляпа с павлиньими перьями. Вид у юноши в целом был бравый. Правда, уши торчали в разные стороны, как у Чебурашки. Такие ни с чем не спутаешь.

      – Уши-то, уши! – закричал я. – Люди добрые, уши-то мои!

      Но тут про уши пришлось срочно забыть: к зеркалу подошла ещё одна красавица. Стройная, златокудрая. Во рту у неё была соска.

      Даже несмотря на соску она была настолько прекрасна, что Зеленка как-то сразу потускнела на ее фоне.

      Вместе с Златовлаской явились два парня. Один был одет в белую кружевную рубашку с бабочкой и синие атласные панталончики. Он провел тонкими пальцами по аккуратно уложенным черным волосам, расчесал крохотной расчёсочкой кошачьи усики и сказал:

      – Вот вам и Калоша-Калоша! Хоть картину маслом пиши!

      Другой добрый молодец легонько оттолкнул красавца плечом. Этот был одет в рваную рубаху и такие же штаны. Он улыбнулся во весь рот, взъерошил пятерней огненно-рыжую копну волос и сказал:

      – Про меня не надо картину маслом рисовать. Лучше я его намажу на булку и съем.

      – Привет, братец, – выплюнув соску, сказала мне Златовласка. – Я так понимаю, эти два оболтуса – Калоша и Горшок?

      – Сестрёнка?!

      Трудно было поверить, что эта красавица – тот самый крикливый лягушонок, который еще час назад дрыгал розовыми ножками в коляске.

      – Паша?

      Она строго взглянула на меня:

      – Раз уж ты не можешь называть меня настоящим именем, то хотя бы не используй уменьшительную форму. Зови меня… зови меня Принцессой Павлом!

      Услышав эти слова, Калоша-Калоша и Горшок-Горшок дружно рухнули на дубовый паркет и принялись кататься по нему, держась за животы.

      – А меня тогда зовите принцем Машей! – гоготал Горшок.

      – А меня – графом Юлей! – пищал Калоша.

      Наверное, зря они так шумели. Всё-таки, не у себя дома. Ну и дохохотались, в общем.

      Внезапно стены дворца заходили ходуном.

      – Это Кабан-Кабан! – в испуге закричала Зелёнка. – Спасайтесь!

      Откуда-то сверху раздался оглушительный рев:

      – Хрю-хрю! Что делают эти дурацкие кактусы на первой странице моего нового альбома для марок? Убирайтесь на самую последнюю, где вам и место!

      – Сам ты кактус! – крикнул в ответ Горшок-Горшок.

      Но Кабан-Кабан его не услышал: люди не могут слышать голоса марок. А мы теперь были