Я хочу в школу. Андрей Жвалевский

провод с мясом вырвал. Мама очень кричала. У нее душа была большая, она с трудом выходила через рот.

      Нет, Молчун не хотел говорить. Он повернулся к доске, взял мел и принялся писать. Спиной чувствовал, что его буравят удивленные взгляды, но не остановился, пока не дописал стихотворение до конца.

      Евдокия Матвеевна выглядела уже не такой огорченной.

      – Вот видишь, ты все помнишь! А теперь давай вслух.

      Молчун опустил голову. Он был готов стоять так до конца урока. Или весь день.

      – Ладно, – вздохнула учительница, что-то вписывая в его дневник, – садись. Четыре с минусом.

      За последней партой обиженно хмыкнул остроносый (собственно, нос у него был уже не острый, а сливообразный). Молчун, глядя строго перед собой, получил дневник и сел на место.

      Женька поймал себя на том, что ему даже на перемене хочется снова оказаться за партой, чтобы чувствовать плечом присутствие Вики. Чтобы постоянно держать в поле зрения ее каштановую челку и странные губы – вот-вот засмеются или заплачут?

      Вика, казалось, все прекрасно понимает и поддразнивает. Она то болтала с Женькой всю перемену, то вдруг становилась печальной посреди урока, то «случайно» касалась своим коленом Женькиной ноги под партой, то необъяснимо обижалась и так отодвигалась от соседа, что чуть не падала в проход. От этого голова еще больше шла кругом.

      И внимание постоянно расслаивалось, он то и дело терял нить рассуждений учителя, а однажды на прямой вопрос: «О чем ты думаешь, Кудрявцев?» честно ответил:

      – О тайнах физиогномистики и поведенческих аберрациях.

      Казус случился на химии. Все посмеялись, Женька реабилитировался у доски, но все равно получил четверку – за невнимательность. И самое главное – он никак не мог следовать плану проекта. Одновременно слушать учителя, следить за Викой, да еще и присматриваться к одноклассникам было выше человеческих сил.

      – Слушай, – Кошка сосредоточенно стучала рюкзаком по всем встречным кустам, – чего они взъелись на меня?!

      Димка, который шел сбоку и немного сзади, не переспросил, кто «они» и что значит «взъелись». «Они» – это одноклассники, а «взъелись» – это подколки и наезды. Димка даже готов был объяснить, что Юля сама виновата: демонстрирует всем, какая она умная и ловкая. Одноклассникам ведь обидно, они не виноваты, что не такие крутые, как Кошка. Можно было бы им и подыграть. Вот Димка сразу сориентировался: после своего слишком быстрого забега ни разу не выкладывался на сто процентов. И контрольные решал быстро, но не бежал сдавать первым, как Кошка, а тянул почти до звонка.

      Он все это собирался мягко и осторожно растолковать Кошке, но не успел.

      – Да и фиг с ними! – заявила она. – Нам тут недолго осталось! Кстати, я, чтобы не отупеть совсем, сборник олимпиадных задач скачала. Там есть одна, тебе понравится!..

      Как ни странно, после уроков с Аней не случилось ничего страшного. Анастасия Львовна показала ей, как правильно оформляются задачи, Аня быстро все запомнила. Ей