Фельдмаршал. Валерий Туринов

него выступили государственные чины. Они поддержали его, благодарили за намерение освободить отечество.

      – И хотим вместе с тобой не щадить для этого ни имущества, ни жизни!..

      Следующие выступающие были не менее щедрыми:

      – И всё, что имеем, вручаем тебе для государственной службы!..

* * *

      В Дании же события разворачивались драматически для Кристиана. В Виборге собрался государственный совет, и сенаторы постановили, что отрекаются от верности и повиновения Кристиану. Оформив это грамотой, сенаторы поручили земскому судье Магнусу Мунку довести это решение до короля. Ему вручили грамоту с этим извещением, и судья, всё ещё побаиваясь силы королевской власти, отправился с этой грамотой к королю в его замок. Представ перед очами короля, он растерял всю свою отвагу, обычную среди сенаторов на съездах, выступлениях крикливых… Поговорив с королём о мало значимых делах государства, он откланялся, трусливо оставив вверенный ему сенатом документ в перчатке, сделав вид, что забыл её… Наутро королевский паж, обнаружив перчатку, а в ней грамоту, передал её королю. Но к тому времени земский судья уже был на пути к шлезвиг-гольштейнскому герцогу Фредерику с другой грамотой сената, в которой сенат предложил герцогу датскую корону. Герцог не отказался от короны… Когда это дошло до Кристиана, он пришёл в крайнее изумление от этого поступка своего дяди. Затем, поняв, что это серьёзно, он попытался через верных ему государственных советников успокоить сенаторов. Но те подтвердили свой отказ подчиняться ему. Тогда он, полагая удержать с помощью своих войск в повиновении провинции Фюн, Зеландию и Шонен, велел там дворянам, духовным и государственным чинам и даже крестьянам подтвердить ему вновь присягу в верности. Настроил он и свою супругу, королеву Изабеллу, на то, чтобы она просила у своей тётки Маргариты, правительницы Нидерландов, военной помощи против датских дворян и олигархов. Но в Дании ненависть к нему уже набрала губительную силу в среде дворянства и кучки олигархов, к его реформам в пользу народа, крестьян, ненависть к новым налогам, которыми он повязал состоятельных, ненависть и к его советчице Сигбритте… Тем более не было у него сил на борьбу с Густавом. А тут ещё вражда ганзейских городов к нему. Он упал духом, уже не в состоянии справиться со всем этим.

      И он собрался к своему шурину, испанскому королю Карлу I, только что, два года назад, после смерти своего деда – императора Максимилиана, ставшему императором Карлом V, чтобы просить у него помощи. Шведские и датские дела он оставил на произвол судьбы.

      Карл V находился тогда в Нидерландах. Война с Францией, испанские беспокойства требовали гигантских расходов, отнимали у него все военные силы и время, и помочь реально своему зятю он не мог ничем. Он грозил в письмах и декларациях северным королям и князьям, но слабеющего владыку, Священную Римскую империю, уже мало кто слушался.

* * *

      При его отъезде на корабли тащили всё: что попадало под руки, что можно было поднять, ободрать во дворце, сломать, унести и погрузить на галеры.

      Не