АРКАНУМ. Арабель Моро

усмехнулась про себя девушка. – «У этого господина явно что-то не в порядке с терминологией социальных отношений». Но вслух Вера этого, конечно же, не сказала, а вместо этого улыбнулась и осторожно осмотрелась вокруг. Комната, в которой она оказалась, была небольшой, простой и довольно уютной. С одной стороны ее стоял накрытый для ужина стол, убранству которого позавидовал бы и самый дорогой ресторан Земли. С другой стороны комнаты виднелись полки, заваленные бумагами и небольшой рабочий столик рядом с ними. Одна стена была полностью задернута плотной серой шторой. Еще из комнаты вела дверь, но, так как она была закрыта, девушке осталось только теряться в догадках о том, что же она скрывает. Свет в комнате был приглушенный и исходил от нескольких свечей, стоявших на столе, от холода ночи же их спасал растопленный камин.

      Одиус был безумно рад тому, что она пришла. Очевидно, он очень ждал этой встречи, так как оказался разодет точно на свадьбу: черный атласный костюм, тонкая белая рубашка и бутоньерка в тон платья Веры.

      – Вы сомневались в том, что я приду? – спросила девушка, внезапно вспомнив про то, что она все-таки пришла в гости, а не в галерею, и пялиться на все вокруг не очень-то воспитанно с ее стороны.

      Услышав ее вопрос, Одиус рассыпался в комплиментах и сообщил, что и мечтать не мог о том, что Вера все-таки окажет ему подобную честь. Эта игра, а в том, что это была именно игра, она не сомневалась, Вере показалась забавной, и она грациозно подала руку Одиусу, который принял ее в свои ладони с нескрываемым трепетом и слегка коснулся губами, прежде чем подвести свою гостью к накрытому столу.

      – Предлагаю вкусить простой порторанской пищи, – сказал гостеприимный хозяин.

      Неизвестно откуда в комнате появились две молодые девушки-порторанки, очевидно, служащие в доме ученого. Они внесли первые блюда, и комната сразу же наполнилась ароматами свежеприготовленной еды. Поставив блюда на стол, служанки удалились, а Вера подумала о том, что, может быть, и сейчас в еду подсыпано снотворное или даже что-то гораздо хуже него. Первым ее побуждением было не притрагиваться к пище, но Одиус, заметив ее смущение, удивленно сказал:

      – Отчего же вы не пробуете? Это блюдо имеет восхитительный вкус!

      В залог того, что он говорит правду, Одиус сам уверено и даже неприятно жадно приступил еде. Впрочем, девушка не сомневалась в том, что в его-то тарелке нет никаких дополнительный ингредиентов. Заметив, наконец, что гостья все же не притрагивается к пище и как будто опомнившись Одиус воскликнул:

      – Ох! Простите меня! Совсем забыл. Я так давно не принимал у себя гостей, что совсем позабыл об этикете. Я ведь не предложил вам вина! Простите меня, простите!

      С этими словами он встал, собственноручно открыл бутылку из темного стекла, стоявшую на столе, и Вера почувствовала терпкий аромат красного сухого вина. Ученый торопливо разлил его по бокалам. Бардовая жидкость в отблесках пламени камина показалась девушке кровавой.

      – Я очень давно не принимал гостей и тем более женщин, –