(Не)полное зачатие. Амелия Борн

я не рожаю! Я… я… я девственница!

      Зря я это сказала. Аппендицит вырежут, а слухи о моей невинности в двадцать три года останутся. Но мне очень быстро стало не до этого. Боль скрутила меня с такой силой, что я застонала и закрыла глаза.

      – Да рожает она! – воскликнула Кристина. – Я такое в кино видела. Вызывайте уже скорую!

      Скорая бы и взаправду не помешала, – отстраненно подумала я, опираясь на того, кто первым подскочил ко мне. С удивлением обнаружила, что это был шеф, и продолжила страдать.

      – Уложите ее… в общем, куда-нибудь уложите!

      Господи, спаси меня… избавь меня от этой дурацкой Кристины, ведь я не заслужила, чтобы моей смертью руководила такая особа!

      – Так, Беляшкина! Слушай сюда! – Она даже хлопнула меня по щеке. Я распахнула глаза, выходя из состояния, в котором могла только стонать и крючиться от боли. Оказалось, что меня уже положили на диван боссова кабинета и стащили юбку. Вместе с трусами! Но оправить длинный балахон, который носила, чтобы скрыть бока и живот, мне не удалось. Следующий спазм заставил меня заорать и вцепиться в чье-то запястье. Как оказалось – тоже шефово.

      – Начинай тужиться, Беляшкина!

      Чтооо? Да я же не могу быть беременна! Я не могу сейчас рожать!

      – Я… не могу! Это не ребенок!

      – Это очень даже ребенок, и уже помоги ему родиться!

      Нет, на это у меня нет никаких сил… но подумать об этом я сейчас не могла. Захотелось в туалет, да так сильно, что я едва не вскочила и не побежала искать, где можно облегчиться. Вместе с этим возникло желание тужиться.

      Кристина не может быть права! Это не то… это не беременность… это не ребенооооок!

      – Давай еще! Ты можешь, Беляшкина! Давай сильнее.

      – Ааааааа!

      – Ура! Молодец. Еще давай! Сильнее!

      – Аааа! Ыыыы!

      – Не кричи! Так закрывается доступ кислорода к ребенку! Просто тужься! Вот! Ура! Родили!

      Я откинулась назад и посмотрела в лицо того, кто все это время держал мою голову на своих коленях. Дмитрий Юрьевич… святой человек, который сейчас выглядел настолько ошарашенным, что мне его стало даже жаль.

      – Простите, Дмитрий Юрьевич, – шепнула я. – Я не знала, что беременна.

      А потом мне на грудь (ну как, на грудь… поверх блузона) положили горячее тельце, и я в шоке уставилась на него. Думать о том, как так вышло, что я, невинная девица, вдруг родила самого настоящего младенца, у меня не получалось. Да и не до того стало, когда в офис приехала скорая и начались какие-то бесконечные вопросы и оформления в роддом. Я только и могла, что отвечать невпопад, и последнее, что увидела, прежде чем меня забрали в больницу, были глаза шефа, наполненные таким неподдельным изумлением, что нашего Дмитрия Юрьевича мне стало жалко окончательно и бесповоротно.

      – И что, у вас даже месячных не было?

      Я скукожилась на больничной койке и виновато посмотрела на врача. Переводить взгляд на прозрачную люльку рядом боялась. Вдруг ребенок мне не привиделся?

      – Не было…

      – Почему вы не пошли к гинекологу?

      – Это